Жемчужина Лабуана (сборник)

– Англо-индийское правительство. Река опаснее, чем кажется на первый взгляд. Здесь много песчаных отмелей, которые под действием приливов перемещаются с места на место. Кораблекрушения – обычное дело. По берегам много диких зверей – вот и пришлось построить эти башни. В них можно попасть лишь по приставной лестнице, которую втягивают затем наверх.

– А что там, внутри?

– Немного съестного. Эти запасы пополняются каждый месяц служащими на специальном катере.

– Эти берега в самом деле опасны? – спросил Сандокан.

– Они кишат зверьем, и плохо будет тому, кто случайно окажется на них. За этими зарослями и сейчас наверняка затаились тигры, которые наблюдают за нами. Они смелее тех, что в наших лесах. Они умеют охотиться даже в воде, внезапно нападая на лодки с людьми.

– Их что, здесь никто не истребляет?

– Англичане время от времени совершают облавы, но звери так многочисленны, что толку от этого мало.

– У меня идея, – сказал Сандокан.

– Какая?

– Я скажу вечером, когда мы увидимся с Тремал Найком.

В этот момент парусник проходил мимо одной из башен, которая стояла на заболоченном берегу, отделенная от джунглей небольшим рвом. Это была крепкая постройка из досок и бамбука, метров шести в высоту. Первого этажа у нее не было, наверх нужно было взбираться по приставной бамбуковой лестнице, видневшейся на площадке.

Время от времени на берегах, от которых словно несло лихорадкой, можно было увидеть жителей, занятых добычей соли в специально сделанных для этой цели квадратных глинистых водоемах. Это были моланги – голые, тощие, как скелеты, почти все больные и больше похожие на детей, чем на мужчин, настолько они были хилы и низкорослы.

С каждой милей, которую покрывал парусник, жизнь на реке становилась все оживленнее. Вверх и вниз по воде двигалось все больше барж и лодок с товарами, встречались и паровые суда – они дымили и издали гудками оповещали о своем появлении.

Ближе к шести Янес и Сандокан, которые стояли на баке, уже могли разглядеть в туманной дали верхушки пагод и крыши Черного города, как называли Калькутту, и внушительные бастионы прилегавшего к ней форта – то был знаменитый Форт-Уильям. По правому берегу все чаще появлялись изящные бунгало, небольшие дворцы, выстроенные в характерном для этих мест смешанном англо-индийском стиле, окруженные банановыми и кокосовыми рощами.

Сандокан приказал поднять на главной мачте флаг Момпрачема, где на красном фоне красовалась голова тигра с широко раскрытой пастью, а большей части экипажа велел спуститься в кубрик. Пушки на корме и на носу, спрятав от посторонних глаз, накрыли брезентом.

– Неужели Каммамури нас не встретит? – Сандокан встревоженно обернулся к Янесу, стоявшему рядом с вечной сигаретой во рту. Но тот как раз поднял руку, указывая на шлюпку, двигавшуюся навстречу им.

– Вон он, верный слуга Тремал Найка!

Сандокан перевел взгляд туда, куда указывала рука Янеса, и увидел маленькое, но изящное суденышко, с шестью гребцами и рулевым, украшенное резной головой слона на носу. Шлюпка уверенно маневрировала среди многочисленных судов и суденышек, буквально загромождавших здесь реку. На корме у нее плескался точно такой же, как у них, красный флаг с головой тигра. Заметив шлюпку, Янес сразу же отдал приказ бросить якорь.

– Ты видишь его? – радостно спросил он.

– Глаза Тигра Малайзии еще не ослабели, – ответил ему Сандокан. – Да, это он. Он сидит на руле. Спускайте трап. Сейчас мы узнаем все подробности.

Шлюпка быстро подошла и пришвартовалась к «Марианне» с правого борта, где был заранее спущен трап. Пока гребцы вынимали весла и привязывали лодку, рулевой проворно, как обезьяна, вскарабкался по трапу и ступил на палубу.

– Ах, господин Сандокан! Господин Янес! Какое счастье снова увидеть вас! – восклицал он взволнованно.

Это был смуглый индиец тридцати или тридцати двух лет, довольно высокий, крепкий, в отличие от других бенгальцев, которые обычно бывают худыми, с бронзовым от загара лицом, которое особенно выделялось на фоне белого одеяния, а подвески в ушах придавали ему изящный, но несколько экзотический вид. Сандокан сжал руку, протянутую индийцем, и заключил его в объятия.

– Ты здесь, на моей груди, дружище!

– Ах! Господин! – воскликнул индиец прерывающимся от волнения голосом.

Янес, более сдержанный, не столь экспансивный, лишь крепко от всей души пожал ему руку.

– Что с Тремал Найком? – спросил Сандокан с беспокойством.

– Ох, мой господин!.. – горестно покачал головой индеец. – Боюсь, мой хозяин сходит с ума! Эти мерзавцы причинили ему страшное горе.

– Ты нам скоро расскажешь все это, – перебил его Янес. – А пока укажи, где встать на якорь?

– Только не на виду, – сказал Каммамури. – Туги все время следят за нами. Эти негодяи не должны знать о вашем приезде.

– Тогда мы поднимемся вверх по реке до места, которое ты укажешь.

– По ту сторону Форт-Уильям, перед отмелью. Мои матросы отведут вас туда.

– Но когда мы увидим Тремал Найка? – нетерпеливо спросил Сандокан.

– После полуночи, когда город уснет. Нужна предельная осторожность.

– Твоим людям можно доверять?

– Да, они опытные моряки.