Жемчужный принц

На счет сто эльф, наконец, спустил на воду – этот, по словам Робина, «неуклюжий рыбацкий корабль». Словно птичка, эльф впорхнул в лодку и отчалил от берега. Он даже зажмурился от удовольствия. Перед ним расстилалось море с зелеными островами, на одних из которых возвышались целые дворцы и массивные церкви; другие просто напоминали парки; третьи были похожи на грязные болота, которые почти поглотило море.

Робин расстегнул свой красный жилет, который сшила ему Эльфина, и предался мечтам о фиолетовых глазах своей стрекозы. «И почему все говорят, что она жирная и неповоротливая»? – с обидой думал эльф. «Она просто так сложена. И что на свете может сравниться с ее прозрачными как воздух крыльями, которые могут унести далеко-далеко, туда, где лежат вечные снега».

Неожиданно в поле зрения эльфа попала большая, красиво убранная, черная гондола, которая быстро приближалась к острову Бурано, расположенному недалеко от Жемчужного острова. В гондоле сидела дама средних лет в темно-коричневом строгом платье, такого же цвета дорожном камзоле и синей дорожной треуголке. Лицо дамы было некрасивым, очень строгим, с недовольно поджатыми красными губами, готовыми сделать замечание по поводу всего, что происходит, происходило, и будет происходить в этом неправильном мире. Возможно, она была права, но глядя на ее очаровательную спутницу, любой здравомыслящий человек, включая женщин, забывал о несовершенствах нашей планеты. Тоненькая, изящная, одетая в серенькое дорожное платье, она еще больше выигрывала на фоне своей неброской одежды. Волосы девушки были черными и крупными кудрями спускались по длинной белой шее к узеньким плечам. Небольшая серая шляпка, украшенная цветами, подчеркивала белизну ее лица и синеву больших озорных глаз. Ротик девушки был подобен бутону розы.

Робину стало любопытно, и он встал на рейд. Покачиваясь на волнах и жмурясь от теплого солнышка, он решил узнать, что за гости прибыли к ним на лагуну.

Между тем гондола причалила к деревянной пристани рыбацкого острова Бурано, больше известного как место, где плетут замечательное кружево, которое было столь изысканным, что приобреталось почти всеми европейскими дворами.

«Странно», – подумал Робин. «Эти люди явно чужестранцы. Обычно кружева увозят купцы, а эти явно прибыли с какой-то другой целью. И девушка чудо, как хороша».

Тем временем гондольер привязал лодку к ветхому столбу, перекинул к берегу узкий мосток, и гостьи, задрав пышные юбки, пища и визжа, стали выбираться из гондолы. На берегу их встречал одетый в парадный камзол и белый парик, управляющий острова, сеньор Гуарди. Потом подбежали другие гондольеры и стали вытаскивать из гондолы скромный багаж этих женщин, состоящий из двух коричневых сундуков с золотистыми замками.

«Видимо, это – высокие гости. И приехали они точно не за кружевами».

Тем не менее, женщинам не подали экипажа, и они в сопровождении управляющего, пошли по узкой, идущей вдоль главного канала, улице.

«Похоже, Европа не может справиться со своими проблемами без нашей Венеции», – с удовольствием подумал про себя Робин и развернул лодку. Ему не терпелось рассказать Эльфине о новых гостях, приехавших на кружевной остров.

Проворный эльф аккуратно пришвартовал лодку, спрятал ее в камнях, слегка присыпал песком, замаскировал ветками камыша, полюбовался на свою работу и, как всегда, превратился в невидимку.

– Тук, тук, тук! – весело пропел Робин, барабаня в дверцу деревянного сарайчика, где он жил вместе со своей стрекозой.

– Да не кричи ты! – со слезами в голосе ответила Эльфина, открывая дверь Робину. По ее дряблым щекам текли слезы, фиолетовые глаза потухли, а белый передник на массивном животе был заляпан грязными пятнами. В сарайчике пахло эссенциями и благовониями. – Лучше скорее заходи! – приказала Эльфина и закрыла за Робином дверь.

– Что случилось. Эльфина? Ты нездорова?

– Со мной все в порядке, только королевство это, кажется, разваливается на части.

– А что конкретно случилось, Эльфина?

– Во-первых, Фаустине стало хуже, и я пытаюсь приготовить ей эликсир по рецепту королевы Стрекоз. Это будет настоящий эликсир жизни, а не то, чем пичкает ее этот дворцовый лекарь в черной мантии.

– Про Фаустину я тебе уже все сказал. Ее может спасти только чудо.

– Вот я и делаю это чудо, не видишь? – И Эльфина, вытащив из печки дымящийся чугунок, ткнула его прямо в нос Робину.

– Ты осторожнее, любимая! У меня в носу расположены главные рецепторы!

– Чего? – не поняла Эльфина.

– Это я тебе по-научному толкую.

– А ты давай, по-нашенски, по волшебному! Наука – это самое большое суеверие.

– У меня очень тонкий слух и зоркий глаз.

– Так бы и сказал. Ладно, Фаустине я постараюсь помочь, но принц Перль пропал. Его искали везде, но не смогли найти. Даже на той стороне острова его нет. Я летала за кирпичную стену, но толком ничего не могла разглядеть.