Жемчужный узел

Лад выглядел так, будто очень хотел чертыхнуться. Но в присутствии Ольги он всегда вёл себя более сдержанно — как шкодливый мальчишка, за спиной которого стоит строгая, величавая мать. Из-за этого Лизавете казалось, что история, рассказанная им в первый день знакомства, отчасти правдива: Ольга вполне могла вырастить его, помочь освоиться в мире, только не в обычном — в волшебном.

— Ты готова, маленькая купчиха? — теперь эта величавая женщина, бывшая, возможно, древнее леса, простиравшегося на другом берегу, собиралась помочь Лизавете.

Та решительно кивнула, толком не думая: так было проще не испугаться.

— Хорошо. Но должна предупредить: ритуал тебе предстоит не из приятных.

— Мне нужно утонуть, я помню, — вот уж о чём говорить совсем не хотелось.

Ольга, однако, покачала головой:

— Если бы только это.

Она снова вернулась к воде, повторила призыв. Лизавета наблюдала с лёгким недоумением: кого ещё ей понадобилось приглашать?

Оказалось, что Ингу. Она выскочила из озера, недовольно отплёвываясь, и тряся головой, словно в ухо забилась вода. Каждое движение сопровождалось опасным звоном — отирая одной рукой лицо, в другой Инга пыталась удержать сразу два полных стакана. Задача выглядела заведомо провальной, но она каким-то чудом справлялась.

— Нельзя было разом обоих позвать? — поинтересовалась она, втюхивая посуду Ольге. — Или Ладу всё дать?

— Нельзя, — отрезала та, заставив Ингу умолкнуть, теперь неудовольствие её выражали лишь скрещенные на груди руки. Взгляд, однако, не казался расстроенным или обиженным — так и шнырял вокруг, перескакивал с Лизаветы на Лада, наполняясь всё большим интересом.

Было похоже на то, что Инге не рассказали о решении Лизаветы. Только этим объяснялось, почему сейчас губы её сложились в удивлённое «о».

— Так ты, выходит, станешь одной из нас?

— Надеюсь, не совсем, — Лизавета нервно усмехнулась: вероятность превратиться в русалку ей претила.

— О-о-о-о, — теперь Инга действительно издала этот звук. — Вы собрались обмануть Навь?!

Лад поморщился:

— Давай, прокричи это погромче.

Инга ухмыльнулась. «Нет уж», — отчётливо читалось в её хитром прищуре. Деловито подобрав юбки, она шагнула в сторону редкого леса, устроилась у его кромки на траве и, прислонившись спиной к одному из деревьев, уставилась на берег, словно на сцену.

— Вы продолжайте, не обращайте на меня внимания.

Лизавета резко отвернулась. Ей не нравилось, что важный момент в её жизни стал для Инги поводом поразвлечься.

Ольге, впрочем, не нравилось тоже.

— Мне казалось, мы это уже обсуждали, — проговорила он вкрадчиво. — Смерть, чья бы она ни была, требует уважения.

— Так ваша девчонка вроде бы умирать не собирается.

— Тем не менее, она встанет на порог Нави. Для человека это опаснее, чем выскочить перед несущейся во весь опор лошадью. Поимей совесть: встань и помоги либо уйди и не путайся под ногами.

Вопреки надеждам, Инга выбрала первое.

— И что же мне делать?

— Подержи, — Ольга вернула ей стакан с чем-то мутным, второй же, с прозрачной жидкостью, протянула Лизавете. — А ты умойся этой водой.

Лизавета решила не задавать лишних вопросов и не пытаться спорить. Щедро плеснув водой на пустую ладонь, она с послушным тщанием отёрла лицо, шею — всё, до чего смогла дотянуться.

— Выплесни остатки на голову. Лишним не будет.

— Зачем это? — как ни странно, вопрос задала Инга.

— Чтобы Навь её приняла, — откликнулась Ольга так, будто это что-нибудь объясняло. Инга и Лизавета уставились на неё с одинаковым недоумением. — Вы же помните сказку про Бабу-Ягу? Хотя, конечно, помните, о чём это я…

Она улыбнулась, словно мысль о юности Лизаветы и Инги была чем-то очень приятным.

— В сказках Баба-Яга всегда кормит и моет молодца, отправившегося в путешествие за своею царевной. Но знаете ли вы, почему она это делает? — Ольга выдержала гнетущую паузу. — В действительности избушка Бабы-Яги стоит на границе между Явью и Навью. За ней пролегает мир мёртвых, в котором царевичу нет места. Но его можно спрятать: сделать так, чтобы он пах, словно мертвец. Поэтому она умывает его мёртвой водой и кормит мёртвой едой. Если бы Яга этого не сделала, на царевича напали бы, стоило ему переступить порог её избушки. И напал бы кто-нибудь похуже Кощея.

Лизавета сглотнула и уже без сомнений опрокинула на себя содержимое стакана. Вода живо побежала за шиворот и по лицу, заставляя закрыть глаза.

— Лучше не открывай, — неожиданно посоветовала Инга.

— Почему?

Вместо ответа из рук Лизаветы забрали опустевший стакан и сунули следующий. Лизавета не успела разглядеть, что в нём было, так что с опаской взвесила ёмкость в ладонях. Тяжёлый…

— Тебе нужно всё выпить, — наставляла Ольга.

— Залпом, — добавила Инга.

Почему-то Лизавета почувствовала, что к ней следует прислушаться.

Не открывая глаз, она глубоко вдохнула, словно собиралась нырять уже сейчас, и поднесла стакан к губам. Невольно помедлила — мысль о том, что внутри может быть отрава, промелькнула на грани сознания, но тут же была засунута куда-то подальше. Лизавета запрокинула голову и выпила то, что велели.