Жена

"Pavel Andreitch, I want to speak to you," said my wife.	- Павел Андреич, мне нужно поговорить с вами, -сказала мне жена.
She apologized to the visitors and went to the next room.	Она извинилась пред гостями и вышла в соседнюю комнату.
I got up and followed her.	Я встал и пошел за ней.
"You will go upstairs to your own rooms this minute," she said.	- Вы сию же минуту уйдете к себе наверх, -сказала она.
"You are ill-bred," I said to her.	- Вы дурно воспитаны, - сказал я.
"You will go upstairs to your own rooms this very minute," she repeated sharply, and she looked into my face with hatred.	- Вы сию же минуту уйдете к себе наверх, - резко повторила она и с ненавистью посмотрела мне в лицо.
She was standing so near that if I had stooped a lit tle my beard would have touched her face.	Она стояла так близко, что если бы я немножко нагнулся, то моя борода коснулась бы ее лица.
"What is the matter?" I asked. "What harm have I done all at once?"	- Но что такое? - сказал я. - В чем я так вдруг провинился?
Her chin quivered, she hastily wiped her eyes, and, with a cursory glance at the looking-glass, whispered:	Подбородок ее задрожал, она торопясь вытерла глаза, мельком взглянула на себя в зеркало и прошептала:
"The old story is beginning all over again.	- Начинается опять старая история.
Of course you won't go away.	Вы, конечно, не уйдете.
Well, do as you like.	Ну, как хотите.
I'll go away myself, and you stay."	Я сама уйду, а вы оставайтесь.
We returned to the drawing-room, she with a resolute face, while I shrugged my shoulders and tried to smile.	Она с решительным лицом, а я, пожимая плечами и стараясь насмешливо улыбаться, вернулись в гостиную.
There were some more visitors -- an elderly lady and a young man in spectacles.	Здесь уже были новые гости: какая-то пожилая дама и молодой человек в очках.
Without greeting the new arrivals or taking leave of the others, I went off to my own rooms.	Не здороваясь с новыми и не прощаясь со старыми, я пошел к себе.
After what had happened at tea and then again downstairs, it became clear to me that our "family happiness," which we had begun to forget about in the course of the last two years, was through some absurd and trivial reason beginning all over again, and that neither I nor my wife could now stop ourselves; and that next day or the day after, the outburst of hatred would, as I knew by experience of past years, be followed by something revolting which would upset the whole order of our lives.	После того, что произошло у меня за чаем и потом внизу, для меня стало ясно, что наше "семейное счастье", о котором мы стали уже забывать в эти последние два года, в силу каких-то ничтожных, бессмысленных причин возобновлялось опять, и что ни я, ни жена не могли уже остановиться, и что завтра или послезавтра вслед за взрывом ненависти, как я мог судить по опыту прошлых лет, должно будет произойти что-нибудь отвратительное, что перевернет весь порядок нашей жизни.
"So it seems that during these two years we have grown no wiser, colder, or calmer," I thought as I began walking about the rooms.	Значит, в эти два года, думал я, начиная ходить по своим комнатам, мы не стали умнее, холоднее и покойнее.