Жена Берсерка

— Отвести твоего жеребца в конюшню, ярл? Вместе с моим?

Харальд отдал повод, глянул на второго Кейлевсона. И распорядился:

— Болли. Твоего коня пусть отведет в конюшню Свальд. А ты найди своего отца. Скажи, я сейчас займусь псами, потом подойду туда, где живут рабы. Пусть отыщет меня там. И сам приходи вместе с ним.

Он свистнул кобелям, успевшим сесть на снег в нескольких шагах от коней, зашагал к псарне. Псы, набегавшиеся за день, побежали следом охотно. И в распахнутую дверь заскочили сами.

Оттуда Харальд двинулся к рабским домам. Небо быстро темнело, и он, поглядывая на него, мельком подумал — Сванхильд, должна быть, уже вернулась в опочивальню…

Долго ждать Кейлева не пришлось. Старик вместе со старшим сыном подошел к дверям того рабского дома, где жили мужчины-рабы, следом за Харальдом. Спросил, остановившись в паре шагов от него:

— Ярл? Что-то случилось?

— У нас есть рабы из германских земель? — не ответив на вопрос Кейлева, сам спросил Харальд.

Старик задумчиво свел седые брови.

— Наверно, есть. Надо узнать у тех рабов, что приглядывают за рабскими домами.

— Узнай прямо сейчас, — проворчал Харальд. — И вот что… Болли, Кейлев, я хочу, чтобы вы нашли всех рабов и рабынь из германских земель, что у нас есть. Потом отвели их в женский дом — все равно он стоит почти пустой. Баб суньте в одну опочивальню, мужиков в другую. Поставьте у дверей опочивален охрану. Рабам скажете, что ярл хочет узнать побольше о германских землях — потому что ждет нападения конунга из тех краев. И что завтра я с ними поговорю.

Кейлев молча кивнул, но Болли удивленно заметил:

— Ярл, а зачем рабам что-то объяснять? Их дело слушаться.

— Обо мне ходит слишком много слухов, — хмуро бросил Харальд. — Если рабы решат, что их ждет страшная смерть, могут выкинуть что-нибудь. А так спокойно проспят до утра. И утром я с ними поговорю.

— Можно собрать их завтра, — вставил Кейлев.

— Завтра с утра они разбегутся по своим делам, — отрезал Харальд. — Я не буду их ждать или искать. Сделайте то, что я сказал. До завтра.

Он кивнул на прощанье и двинулся к главному дому, гадая по дороге, успела ли Сванхильд вернуться.

Новости, которые он узнал, могли коснуться и ее. Светлые боги не просто так начали искать себе здесь прислужников. Ему самому угрожало только зелье из яда родителя — но Сванхильд могла поплатиться жизнью. За то, что она была той, кем была.

Женщиной, превращавшей его в хорошего зверя, насмешливо подумал вдруг Харальд. И ускорил шаг, торопясь в опочивальню.

Однако девчонки там не оказалось. Хотя солнце уже закатилось, крепость понемногу засыпала… и приказ, отданный им, был четким и недвусмысленным.

Харальд выскочил во двор, уже собираясь двинуться к рабскому дому, но тут один из стражников, охранявших вход на хозяйскую половину, вдруг сообщил:

— Если ты опять ищешь жену, ярл… Кейлевсдоттир была здесь недавно. Но ушла.

Харальд развернулся к говорившему.

— Куда?

— Думаю, в баню, — ответил тот. — В руках у нее тряпье было.

В баню так в баню, подумал Харальд. Заодно он ее и посторожит, пока она моется…

Он зашагал в нужную сторону.

Сванхильд выбрала самую ближнюю баню — Харальд понял это по стражникам, замершим у ее двери. Он кивнул им, входя внутрь, но отпускать не стал. После тревожных новостей так было спокойнее.

К тому же завтра у этой троицы свободный день, а охранять Сванхильд выйдут уже другие.

Он скинул одежду и заскочил в парную.

Баня только-только успела прогреться. Поленья потрескивали, сгорая в каменке. Девчонка, перевернув шайку, примостилась на ней возле огня, отогреваясь. Обняла коленки, глядя на пламя — и волосы, падавшие на плечи и спину, сияли сейчас темным золотом.

На скрип двери она обернулась. Но вместо того, чтобы сказать что-то, молча улыбнулась.

И Харальду сразу стало легче. Смутные, нехорошие предчувствия, одолевавшие его после той находки в лесу, как-то отступили, поблекли…

— Вообще-то тебе сейчас следовало испугаться, Кейлевсдоттир, — бросил он. — Мало ли кто мог войти…

— Стража — за дверью, — пояснила она ему. — Пустят только тебя. Больше никого.

Это тоже надо менять, мелькнула у него мысль. Сванхильд не должна оставаться одной даже в бане. Кто его знает, какие дары мог оставить своему прислужнику Тор. И мало ли что могут подбросить в дымовое отверстие над каменкой.

Он присел на корточки перед ней, ладонями накрыл колени, успевшие согреться, горячие на ощупь. Спросил:

— Что ты решила насчет Кресив?

Девчонка расцепила руки, оперлась ими о края шайки. Плечи приподнялись, ямки за ключицами углубились.

— Я… если моя сестра бьет рабыню, она не ест. Теперь будет так.

— Это все? — уронил Харальд.

Поиграли и хватит, мелькнуло у него в уме. Теперь не до этого. Осталось только найти, кому подарить темноволосую. Как он собирался сделать еще до пожара, сразу, едва та оправится.

Но учитывая, как Кресив вскочила, завидев его — похоже, она уже оправилась.

И ему почему-то вспомнился Свенельд.