Жена для императора

— Что ты несешь, анох? Какая печать? Такие вещи невозможно сотворить, чтобы кто-то из нас при этом не почувствовал насильственного воздействия на наши жизни! Да и кто вообще рискнет пойти на такое, не побоявшись при этом неизбежного проклятия! Хотя… — меня впервые за всю эту встречу наконец-то осенило и отрезвляющим, и одновременно охлаждающим прозрением. — Может оно и к лучшему! Видимо, я действительно должен был это все увидеть, чтобы успеть предпринять нужные меры.

— Вы и вправду наивно надеетесь, что сможете переписать свое будущее? — ответный смешок-выдох провидца больше напоминал плохо сдержанный болевой стон. — И с чего вы взяли, что ваши мысли и презрение Илларией верны? Боги не просто так создали мужчин и женщин. В нашем племени ни один анох не считается равноценным пред богами человеком, пока не свяжет свою жизнь со своей избранной парой. До тех же пор его будут называть неполноценным и полупустым. И нет худшего проклятия для девушки из рода анохов, кто так и не дождался своего суженого. Кто не выполнил своего родительского предназначения, взяв у природы и жизни многое, но ничего не дав взамен.

— Не думаю, что ваши дикие законы как-то распространяются на наш мир. Но не могу не поблагодарить за честность и за попытку донести до моего сознания свои примитивные знания о жизни. Впрочем, как и за возможность увидеть нечто невероятное. Если все это, действительно, правда, значит, моего сына ждет великое будущее. Но все же без присутствия в его жизни той женщины, которая его родит, и кто так и не получит желанного для нее права называться ему матерью.

— На все императорская воля моего справедливого и милостивого господина! Ибо я не имею никаких прав перечить вашим решениям, всего лишь являясь пред вами ничтожнейшим раболепным слугой.

Аиф даже демонстративно склонил передо мной голову в почтительном действе. Но что-то в его словах и беспрекословном согласии мне все равно не понравилось.

— А теперь, если мой повелитель не воспримет мою просьбу за грубость… Не могли бы вы оставить меня одного на какое-то время? Мне нужно прийти в себя после… последнего перехода за завесу грядущего.

Он явно прижал ладонь к своему животу под грудиной не в манерном жесте преданного слуги. Скорей всего, пытался унять острую боль от открывшейся внутренней язвы. Хотя я и не мог отделаться от навязчивого ощущения, будто он сейчас улыбается под своей защитной тряпичной маской и капюшоном.

— Конечно! Отдыхай и набирайся сил. Поскольку тебе придется ответить на многие вопросы, с которыми я обязательно к тебе вернусь в самое ближайшее время.

Глава 6-2

Иллария

В огромадном зале, поделенного как бы на три части двумя симметричными рядами высоченных колонн, яблоку было негде упасть. И это безо всяких преувеличений. Увиденное стало для меня полной неожиданностью, если не шоком. Впрочем, как и всегда. Тем более, когда дело касалось местных достопримечательностей.

Хотя, куда уж неожиданнее, казалось бы? После всего, что со мной произошло, моя несчастная психика устала поражаться и теперь просто ушла на покой, наблюдая за происходящим со стороны, как пресыщенный голливудскими блокбастерами зритель.

К слову, мне удалось даже немного кайфануть от непривычного ощущения, когда явилась стража для торжественного сопровождения совсем иной категории. Не то что бы я разбиралась в иерархии слуг, просто от этих не разило, как от бомжей на вокзале, да и выглядели они значительно лучше. В темных штанах и кожаных туниках, чьи мощные торсы защищали начищенные до слепящего блеска серебряные кирасы с чешуйчатыми наплечниками, а высоко поднятые головы покрывали шлемы более вычурной формы. Кажется, они были алебардистами, хотя я еще меньше разбираюсь в средневековом оружии из параллельной вселенной.

Слава богу, в этот раз никто не пытался схватить меня под белы рученьки и поволочь насильно в неведомом направлении.

По сути, мне не давали, как следует опомниться или переварить увиденное, а не то, чтобы хоть как-то свыкнуться с происходящим. Про подстроиться даже и не заикаюсь. Так что, когда в одном из залов императорских покоев (то ли огромной гостиной, то ли индивидуальной приемной) появилась целая стайка девушек, наряженных под стать средневековым принцессам, у меня и вовсе дар речи отнялся.

— Личная свита Ее императорского величества. To есть, ваша. Младшие матрессы и фрейлины, — наклонилась к моему уху Тарла.

— А вы тогда кто? — прошептала я в ответ буквально сквозь улыбку и практически не шевеля губами.

— До вчерашнего дня я была вашей главной матресс. Теперь же по старшинству — камерфрау. Что тоже далеко не мало.

Ну да, я прям взяла и с полуслова все поняла. Почему Илларии не пришла идея вложить мне в голову вместе с переводчиком хоть какой-нибудь мини-справочник по миру Шайгара?

— И что мне с ними делать? — я так и не поняла в тот момент, что меня укололи в сердце каким-то незнакомым предчувствием.