Жена фабриканта. Том 2

– Давнишняя история: мне его, можно сказать, сам бог однажды послал. Когда я открыл первую мастерскую, то по неопытности нанял туда троих слесарей и кузнеца. Думал, что обойдусь своими силами. Какой там! Как посыпалось на меня заказы, я за голову-то и схватился. Ну, думаю, пропаду без помощника. А где хорошего и толкового инженера найти. Стал я ходить по всяким выставкам и собраниям Технического общества, слушать доклады. Там и познакомился. Он в тот момент ушел с какой-то мануфактуры и подыскивал себе новое место службы. Мы когда с ним разговорились, я понял, что он науку и технику хорошо знает, и технологии. Смекнул, что такого толкового специалиста упускать нельзя. Положил ему хорошие подъемные, чтобы к себе никто больше не переманил. И даже у себя во флигеле предложил пожить. И как видишь, не прогадал, – довольно ухмыльнулся Федор Кузьмич. – А ты чего о нем вспомнил?

– О немцах заговорили и вспомнил, – пояснил Иван. Он представил себе радостные глаза жены, когда она утром смотрела на инженера, и помрачнел. Федор Кузьмич, не подозревая о настроении брата, продолжал расхваливать Гиммера:

– Отработал он три месяца и спросил разрешение найти ещё специалистов. Я разрешил. Нашел он таких же немцев, как сам. А те, чтобы зацепиться в Петербурге, готовы землю рыть. Набрали людей и работали, как черти! Так они мне и возвели весь завод с котлована. Через полгода он сбежал от нас на съемную квартиру. Наверно, я ему надоел: на заводе он меня видел, и дома, Однажды пришел и говорит, так, мол, и так, отпустите с миром. Всю работу сделал, завод построил и нашел другое место службы. Он меня этим своим заявлением как обухом по башке ошарашил! Не хотел я его отпускать и предложил жалованье повыше, так он не соглашается. Стал я его уламывать и так и этак – нет, и все. А тут на завод к тебе понадобился инженер, вот я и предложил ему запустить его. А уж потом, если захочет, уйдет. Он подумал недолго и согласился. Так и переехал в Москву. А иначе ушел бы, – сказал Федор, зевая. – Что-то меня, братец, развезло. Пойдем- ка, пожалуй, спать.

– Ну пойдем, коли так,– отозвался Иван. Он положил карты на стол и взглянул на окно. Давно наступила тихая и теплая сентябрьская ночь. Где-то в темной глубине осеннего сада выводил свою сонную песенку маленький зяблик или шустрая синичка. Теплый свет канделябров мягко озарял задумчивые лица братьев.

Федору было хорошо и уютно сидеть в мягко очерченном на ковре круге желтого света от горящих свечей. Как будто и не было за спиной долгих прожитых лет. На миг ему даже показалось, что кто-то невидимый любезно приоткрыл перед ним давно запертую дверь, чтобы он снова вернулся в свое далекое счастливое детство…

Иван же, более суровый и сдержанный в проявлении эмоций, в эту минуту неожиданно тоже почувствовал уверенность и тепло, исходящие от брата. Это была его, Иванова родная душа и надежная опора. Но он знал, что такая прочная невидимая связь может существовать только между близкими друзьями, полностью понимающими друг друга.– Ну что? Пойдем на боковую, – нарушил он тишину.

– Да, пойдем, – откликнулся Федор и поднялся, растирая затекшее колено. – Куда прикажешь идти?

5

Иван проснулся на рассвете. Некоторое время он лежал, слушая, как тихо и монотонно тикают за стеной в гостиной английские бронзовые часы. Вставать ему не хотелось.

Он приподнялся и поглядел на жену, которая спала рядом, подложив под щеку ладонь. Тихонько дунул на рассыпавшиеся на подушке волосы, погладил их пальцами. Ему захотелось большего, но подумав, решил жену не тревожить. Соскользнул с кровати и, надев расписанный черными журавлями и пагодами красный китайский халат, прикупленный по случаю на нижегородской ярмарке, вышел из спальни.

В кабинете подошел к окну, дернул за шнур портьеры и велел вошедшему заспанному Тимофею, накрывать на стол.

Потом прошел на балкон, сел в плетеное кресло и посмотрел вокруг.

Над крышами домов зарозовела вешняя зорька. И серые облака под ее натиском стремительно растворялись в небесной вышине. Пахло цветами, увядающей травой и влажной свежевскопанной землей. До его слуха долетали звонкие трели птиц, среди которых солировал соловей. С хозяйственного двора доносился чей-то разговор.

За забором слышалось шорканье метлы дворника. Прогромыхала по мостовой водовозная телега и остановилась возле ворот. Прошел мимо разносчик с пирогами, зазывая купить.

Иван взял лежащий на столе старый номер «Московских ведомостей» и стал, зевая, бездумно перелистывать.

За этим занятием и застал его Федор, который тоже вышел на балкон. Прищурившись от бьющего в глаза солнца, с наслаждением потянулся и расправил плечи, аж косточки хрустнули.

– Эх, погодка хорошая, – пробасил он и встряхнул головой.

– Ага. А ты чего в исподнем-то? Решил московских девиц на живца половить? – шутливо спросил Иван и окинул придирчивым взглядом крепкую фигуру брата.