Жена Хана

Люди привыкли придавать словам слишком большое значение, им кажется, что слова могут сделать многое. На самом же деле слова обычно обладают весьма слабой убедительностью. Они лишь смутно передают те глубокие, бурные чувства и желания, которые за ними скрыты. И сердце прислушивается только тогда, когда ему перестает мешать язык.

Теодор Драйзер

Осторожно отстранилась и посмотрела прямо в черные глаза. Какие они мрачные, тяжелые. Каждый раз имеют другой оттенок. Никогда не бывают одного цвета. Вот и сейчас они каштановые, прозрачные и вокруг зрачка черные лучи расходятся к краям. Меня в них тянет изо всех сил, как в дьявольский лабиринт и так странно видеть свое отражение в его зрачках.

— Смерть — это слишком просто…

Прищурился внимательно меня изучая, но улыбка не пропадает. И мне кажется я так зависима от его реакции. Она так важна мне. Как в детстве ребенок ждет одобрения родителей, так мне необходима его поддержка. Это ощущение, что мы на одной волне.

— Я хочу, чтоб они жили. Ведь умереть можно только один раз.

Улыбается еще шире и в глазах появляется блеск, еще не понятный мне, совершенно незнакомый. И я не знаю он разочаруется или наоборот примет мое решение. Я не знаю, чего именно он от меня ждал. Я и сама не знала, как поступлю.

— Как называлось то лекарство, которое они кололи маме Свете?

Расхохотался и провел указательным пальцем по моему носу.

— Маленькая страшная женщина? Они были твоим подарком. Ты можешь делать с ними все что захочешь.

— Я хочу, чтоб они жили… и всю свою жизнь жалели о том, что совершили.

— Значит так и будет…С сегодняшнего дня их жизнь превратится в ад и этот ад будет очень долгим.

Кивнул кому-то за моей спиной и снова посмотрел на меня.

— Еще раз сделаешь что-то без моего ведома очень сильно пожалеешь. Поняла? Никаких поездок! Никакой самодеятельности!

Кивнула и сама прижалась к нему, пряча лицо на широкой груди и тяжело дыша. Это была страшная война…внутри меня. Там, в том здании, где я могла почувствовать себя Богом. Первым порывом было обрезать веревки. Спустить каждого из них в бочку с цементом, растворить, расплавить, отомстить за маму. А потом пришло понимание, что для меня это ничего не изменит…Ее уже нет. И не вернуть. А они даже не успеют пожалеть или раскаяться перед смертью. Иногда жизнь — это далеко не гуманный выбор. И я выбрала для них жизнь. Такую, как решит Хан. Такую, чтоб они каждый день помнили за что она настолько длинная и мучительная.

***

Мне не нравилось приезжать в этот дом. Не нравилось это ощущения, будто я ступила в улей ногой, разворошила там все и теперь меня вот-вот облепят осы и искусают так, что я распухну от яда и умру. Они все напоминали мне ос и шершней. Гости Батыра. Одетые в шикарные наряды, в смокинги и вечерние платья, как на красной дорожке в Голливуде. Каждый из них фотографировался рядом с Дугур-Намаевым и приподносил ему подарок.

Дед, восседал на своем инвалидном кресле, оборудованном как трон и всем своим видом напоминал монарха. Только короны и скипетра не хватало. На его узких губах нет улыбки, они сжаты в одну тонкую линию. Он принимает подарки, кивает благосклонно и снисходительно, передает свёртки и коробки своему помощнику, стоящему позади кресла, а сам даже не смотрит на гостей.

Я везу впереди себя кресло с Эрдэнэ и рядом вышагивает Хан. У малышки на коленях большая коробка с подарком. Она сжимает ее тоненькими пальчиками и поднимая головку, заглядывает на меня. Ей было очень страшно ехать сюда.

— Я не хочу…они все будут на меня смотреть!

— И пусть смотрят.

— Обсуждают какая я несчастная и убогая?

— Нет. Завидуют какая ты красивая и счастливая.

— Кто станет завидовать девочке без ног?

Я склонилась к ней и провела пальцем по ее бархатной щечке.

— Я. Я тебе завидую. Ты красиво рисуешь. Ты умеешь танцевать руками, ты прекрасно поешь, ты лепишь, ты вышиваешь и вяжешь и даже играешь на фортепиано, у тебя красивые карие глаза и великолепные волосы.

А девочка вдруг схватила меня за руки и прижала их к своему лицу.

— Я люблю тебя, Вера. Я так люблю тебя. Почему тебя раньше не было рядом со мной? Мне кажется, что я все это время жила в черной яме!

На глаза навернулись слезы, и я прижалась губами к ее мягким ладошкам.

— И я тебя люблю, моя родная. Очень люблю. И сейчас я рядом с тобой. Покажи подарок для деда. Ты его закончила?

Она застенчиво улыбнулась.

— Не уверена, что стоит его дарить. Ему может не понравится…Все подарят какие-то крутые штуки, а я…

— Стоит. Ты ведь делала его даже не зная пригласит ли нас дед на свой День Рождения. Нет ничего дороже подарка, сделанного своими руками. Покажи мне.