Жена Кукловода

— Людмила Евгеньевна! Ну что вы опять у окна? Простудитесь!

Дежурная медсестра вошла в палату с двумя пластиковыми стаканчиками.

— Давайте-ка примем лекарства и спать.

— Не хочется, Леночка. Опять эти сны.

Которую ночь Людмила мучилась кошмарами — то блуждала в ледяном лабиринте, то проваливалась под лед, захлебывалась и не могла найти полынью, то ее хоронили заживо в хрустальном гробу.

Людмила отошла от окна и села на кровать.

— Ничего, сегодня никаких снов. Руслан Николаевич выписал снотворное. Спать будете, как младенец.

— Он уже ушел? — спросила Людмила.

Легкая досада на мужа уколола занозой. И тут же ей стало стыдно. Чем она лучше других пациентов? А дома Дарик, не выгулянный и не кормленный.

— Нет, ну как же он уйдет. Сначала к вам.

В голосе медсестрички почудилась ревность. Людмила горько усмехнулась.

Леночка поставила на тумбочку стаканчики.

— Не забудьте про лекарства. А я пойду. Спокойной вам ночи. Без снов.

— А тебе спокойного дежурства. Спасибо.

Дверь палаты закрылась, и тишина обняла мягкими лапами. Слышно было, как еле слышно шуршат снежинки по стеклу.

Людмила забралась в холодную постель, съежилась, натянула одеяло по самые уши.

— Спишь уже?

Она выглянула наружу.

— Не спится. Холодно.

Руслан присел на постель, взял ее руки в ладони.

— Сейчас скажу, чтобы принесли обогреватель. Тоже мне, вип-палата. Холодина! Вот и руки ледяные.

Пальцы мужа, теплые, сильные, привычно нащупали на запястье пульсирующую венку.

— Я в норме, — буркнула Людмила. — Домой хочу. Отпустишь?

Руслан посмотрел на нее с укором.

— Ну что ты как ребенок! Кардиограмма еще не очень. Потерпи.

Поднес к лицу ее руки, подышал на ладони.

— Ну вот. Согрелась?

— Да. Иди уже домой. Поздно. Дарик извелся.

Руслан вздохнул.

— Бедный пес. Стосковался по хозяйке. Ничего, до конца недели потерпим. А в пятницу отвезу тебя домой.

— В пятницу…Еще целых два дня! Так долго!

— Вот правда, капризный ребенок.

Руслан осторожно коснулся губами ее лба. Людмила едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. Она ненавидела, когда он целовал ее так.

— Иди. Выпью снотворное и попробую заснуть.

Подождала, пока Руслан уйдет и взяла стаканчик с таблетками. Высыпала на ладонь. Долго смотрела на розовые капсулы. Потом ссыпала их обратно и решительно отставила.

Это ее сны. Она не будет от них трусливо прятаться.

Но заснуть Людмила смогла только под утро. Все думала, думала, думала. Мучительно, безнадежно. Слова Руслана о нерушимости их предела, все больше казались пафосными и неискренними. Людмила снова и снова вспоминала Анну на коленях перед Русланом, ее молчаливую покорность и снисходительную улыбку мужа. С горечью она понимала, что пресловутый предел лопнет как мыльный пузырь, это просто дело времени. Рано или поздно Руслан не сможет больше сдерживаться, а Анна, вымуштрованная Шталем до абсолютного растворения в чужой воле, конечно, не сможет ему отказать. Ниточки, что связывали Людмилу с мужем, и казались такими прочными, истончались, рвались одна за другой. Как это остановить?

В четверг вечером она снова стояла у окна. Все смотрела и смотрела на снегопад за окном. Пока голос мужа не вывел ее из задумчивости.

— Ну что, дождалась. Завтра домой.

Руслан обнял Людмилу за плечи, прижал к себе. Стало тепло и уютно. Снежинки за окном снова завистливо льнули к стеклу, будто хотели украсть частицу этого тепла.

— Что ты решил с Анной? — вдруг спросила она. И замерла в ожидании ответа. Неясное предчувствие, что единственно верное решение близко, и что оно зависит от того, что скажет Руслан, зазвенело в висках натянутой до предела струной.

— Ты о чем? — немного фальшиво удивился Руслан.

Было ясно, что он ожидал этого разговора.

— Ты знаешь. Так что?

Руслан резко развернул ее к себе. Сильные пальцы впились, причиняя боль. «Синяки будут, — подумала Людмила машинально, но вырываться не стала.

— Опять за свое? Сколько можно повторять, наш предел…

Нахмурился, сдвинул брови, грозно навис над ней. Привычно почувствовала себя слабой, маленькой, так захотелось просто согласиться со всем, что он скажет. «Держись, — приказала себе.

— А почему ты злишься? Значит, отпустить Анну ты не хочешь.

— Я объяснял, — раздраженно произнес он, отпустил ее, отошел, сел на кровать. — Это ради Анны. Она не готова к самостоятельной жизни, ей нужен покровитель.

— Покровитель… или господин? А тебе нужна саба…

— Нет! — почти выкрикнул он и вскочил.

Снова подошел к Людмиле, больно сжал ее запястья.

— Ты всерьез думаешь, что я могу… с Анной?

— Не сможешь? — спросила Людмила спокойно и немного насмешливо и удивилась сама своему спокойствию.

— Конечно нет! Но у меня есть обязанности по отношению к Анне. Я должен заботиться о ней. Так хотел Шталь.

И внезапно неясные обрывки мыслей, догадки и предчувствия сложились в ясное и твердое решение.

— Отлично, — улыбнулась Людмила. — Мне понадобится помощь по дому, пока совсем не приду в себя.

Руслан посмотрел удивленно, еще не понимая, к чему она клонит.

— Я же предлагал тебе давно домработницу. Ты категорически отказалась!

— Анна могла бы переехать к нам.

Руслан отпустил ее руки и посмотрел с подозрением.