Жена между нами

Эмма дает мне адрес и время, на которое она записана. Я говорю, что буду ждать там.

Я не говорю только, что приеду раньше, чтобы снова не попасть в ловушку.

* * *

– Какая из вас очаровательная невеста! – восклицает Бренда, хозяйка салона.

Эмма стоит на платформе в кремовом шелковом платье-футляре. Ее глаза встречаются с моими в зеркале. Она не улыбается, но Бренда, кажется, слишком занята, оценивая в последний раз, что необходимо поправить, и не замечает, что клиентка не в настроении.

– Мне кажется, что все просто идеально, – продолжает Бренда. – Нужно только отпарить, и завтра я уже отправлю к вам курьера.

– Мы могли бы подождать здесь, пока вы закончите, – говорю я. – Мы бы хотели сами забрать его домой.

В примерочной никого нет, в углу стоит несколько кресел. Здесь нет людей. Здесь безопасно.

– Может быть, тогда по бокалу шампанского?

– С удовольствием, – говорю я, и Эмма тоже кивает.

Эмма снимает платье, и я отвожу взгляд. Но мне все равно видно ее отражение – гладкая кожа и розовое кружевное белье – под шестью разными углами в зеркалах, расставленных по комнате. В этот момент мы оказывается до странности близки.

Бренда поднимает платье и осторожно вешает его на мягкую вешалку. Я нетерпеливо дожидаюсь, пока она выйдет из комнаты. Эмма еще не успевает застегнуть юбку, а я уже направляюсь к креслам. Свадебный салон – это единственное место, где можно не опасаться неожиданного появления Ричарда. Жениху практически запрещено видеть невесту в подвенечном платье до свадьбы.

– Я думала, что вы сумасшедшая, – говорит Эмма. – Пока я работала на Ричарда, я постоянно слышала, как он разговаривает с вами по телефону, спрашивает, что вы ели на завтрак и были ли сегодня на свежем воздухе. У меня был доступ к его электронной почте, и он все время отправлял вам имейлы, писал, что звонил четыре раза, но вы не подошли. Он постоянно был в тревоге за вас.

– Я понимаю, что так могло показаться со стороны.

Мы умолкаем, потому что появляется Бренда с двумя высокими бокалами шампанского в руках.

– Еще раз поздравляю.

Я волнуюсь, что она захочет остаться и поболтать, но она извиняется и идет проверить платье.

– Я думала, что вижу вас насквозь, – прямо говорит Эмма, когда Бренда уходит. Она внимательно на меня смотрит, и я с удивлением замечаю, что ее круглые голубые глаза кажутся мне странно знакомыми. Прежде чем я успеваю понять, откуда, она продолжает:

– У вас была идеальная жизнь с замечательным мужем. Вам даже не приходилось работать, вы просто наслаждались жизнью в роскошном доме, за который платил он. Я думала, что вы ничего из этого не заслуживаете.

Я ждала продолжения.

Она наклоняет голову набок. Как будто увидела меня впервые.

– Вы не такая, какой я себе вас представляла. Я так много о вас думала. Я все время размышляла, каково вам будет узнать, что ваш муж влюблен в кого-то другого. Я из-за этого не могла спать по ночам.

– Это была не ваша вина, – она и не представляет, насколько верно это утверждение.

Из сумки Эммы доносится долгое «динг». Она замирает, не успев поднести бокал к губам. Мы обе смотрим на ее сумку.

Она достает телефон.

– Это от Ричарда. Он только что приехал в отель в Чикаго. Он спрашивает, что я буду сегодня делать, и говорит, что скучает.

– Напишите ему, что тоже скучаете и что любите его.

Она поднимает бровь и делает то, что я сказала.

– А теперь дайте мне телефон, – я стучу по нему пальцем, потом показываю Эмме.

– Он следит за вами, – я показала на экран. – Это Ричард подарил вам его, правильно? Телефон зарегистрирован на его имя. В любое время дня и ночи он может отследить его, то есть ваше, местонахождение.

Он проделал то же самое со мной после того, как мы обручились. Я в конце концов догадалась, в тот день, когда в магазине задумалась, знает ли он уже, что я купила на ужин. Именно так ему стало известно про мою вылазку в город и в винный магазин в нескольких поселках от нашего дома.

Таинственные анонимные звонки тоже были делом рук Ричарда, поняла я. Иногда они служили наказанием, как, например, во время нашего медового месяца, когда Ричард думал, что я флиртую с молодым инструктором по дайвингу. А иногда, я думаю, он просто пользовался ими, чтобы держать меня в тревоге; лишать меня присутствия духа, чтобы потом самому меня успокаивать. Но этого я Эмме не рассказываю.

Эмма смотрит на свой телефон.

– То есть он притворяется, что не знает, что я делаю, хотя ему известно, где я? – она делает глоток шампанского. – Господи, это чудовищно.

– Я понимаю, что в это сложно поверить, – мне же самой кажется, что я сильно преуменьшаю значение происходящего.

– Знаете, о чем я думаю? Ричард пришел минуту спустя после того, как вы просунули то письмо мне под дверь. Он сразу же разорвал его, но я все не могла забыть одну строчку оттуда: «В глубине души вы уже знаете, кто он на самом деле».

Взгляд Эммы стал рассеянным, и я поняла, что она заново переживает тот момент, когда взглянула на своего жениха другими глазами.