Жена моего мужа

В этом-то и суть: из-за Дэниэла я не чувствовала влечения к мужчине, если с этим не было связано что-то запретное. Вот почему меня так тянуло к Джо. Вот почему медовый месяц стал настоящим мучением. Вот почему я никогда не хотела Эда.

– Затем, – с трудом продолжала я, – тот же самый мальчик снова пригласил меня на свидание (я ему объяснила, что произошло недоразумение из-за путаницы с датами). На этот раз я твердо решила не позволить Дэниэлу мне помешать. Это был шанс освободиться.

Я зажмурилась, чтобы не впускать в память свою комнату с постерами на стенах, письменный стол с разложенными на нем тетрадями и Дэниэла с бешеными глазами, разглядывавшего обтягивающий топ, который я надела на свидание. Такой серебристый (я на него долго копила), подчеркивавший фигуру…

– Если не хотите, можете не продолжать, – сказал Росс, видя мое состояние.

– Нет, хочу.

Я заставила себя рассказать, как взбесился Дэниэл. Как он ревновал к тому юноше. Как сказал, что я никогда не смогу отказаться от того, чем мы с ним занимаемся. Как он меня называл.

Шлюха. Потаскуха. Толстуха.

Крикнул, что никто другой меня не захочет.

И тогда я произнесла те роковые слова:

– Хоть бы тебя никогда не было на свете!

Дэниэл замолчал и долго смотрел на меня, а потом повернулся и вышел. Нанеся на щеки немного тонального крема, чтобы скрыть следы слез, я сбежала по лестнице…

Я замолчала, собираясь с духом перед последней частью истории.

– На выходе меня перехватила мама.

– Какая ты красивая, – сказала она, оглядывая мой топ. – Только надень пальто, на улице холодно.

Мне так отчаянно хотелось побыстрее уйти, что я забыла одеться. Я схватила пальто с вешалки.

– Ты идешь гулять с Дэниэлом? – дрожащим голосом спросила мать.

– Нет, – сердито бросила я, густо покраснев, как будто лгала, – у меня свидание с другим.

Мама была такого же цвета, что и я.

– Ты говоришь мне правду? – спросила она.

– Конечно правду. Дэниэл… куда-то ушел.

Рассказывать об этом было тяжело. Так тяжело, что слова застревали в горле. Но я должна. Я дошла до конца пути. Сейчас или никогда.

Росс держал меня за руку. Я глубоко вздохнула.

– Когда я вернулась – так получилось, что довольно рано, свидание оказалось неудачным, – мама билась в истерике. Они нашли записку Дэниэла со словами: «Меня нет». Не знаю ли я чего? Он что, убежал из дому? Только тут я догадалась: он отправился на наше место. Наше особое, тайное место.

Росс крепче сжал мою руку, и я говорила, не останавливаясь, изливая душу:

– Он висел под балкой конюшни в своей красной куртке, а Мерлин обнюхивал его ноги. А знаете, что было на замерзшей земле?

Росс покачал головой.

– Моя кукла. Моя старая кукла! Я в детстве с ней не расставалась. Амелия. Должно быть, он вернулся в дом, взял куклу из моей комнаты и написал записку. Понимаете, с Амелией ему казалось, будто я рядом до последнего мгновения…

Помню, маленькая Карла спросила про мою куклу, когда я везла ее на такси из больницы:

– Она до сих пор у вас?

– Нет, – ответила я ей, и это была правда.

Я попросила положить куклу в гроб Дэниэлу.

Горе, нахлынувшее от наконец-то позволенных себе воспоминаний, захлестывало меня, сдавливая горло. Дыхание стало судорожным, рваным. Я видела отца, рыдавшего над гробом не в силах поверить в то, что он видит. Видела мать, обхватившую себя руками и раскачивавшуюся, сидя на земле, повторяя одну и ту же фразу:

– Это наверняка какая-то ошибка…

Я повернулась к Россу:

– Разве вы не понимаете? Это же я виновата! Если бы я не пошла на свидание с тем мальчиком, Дэниэл не покончил бы с собой. Поэтому я больше не ходила на свидания. Только когда мы праздновали миллениум, папа потихоньку намекнул: пора двигаться дальше, жизнь продолжается.

– А вы уже встретили Эда, – тихо сказал Росс.

– Вот именно. Я и на юридический поэтому пошла – не в мире порядок наводить, а скорее в себе, если на то пошло. Мне хотелось иметь гарантию, что я никогда больше не совершу ошибки. – Я замолчала.

– А потом… – осторожно начал Росс.

– А потом я встретила Джо Томаса.

Глава 64. Лили

«Дорогая Лили!

Я искренне сожалею обо всем. Я совершила поступки, которые не должна была совершать, и не делала того, что мне приписывают. В любом случае сейчас я расплачиваюсь за них…»

Да-да, у этой истории есть постскриптум.

Никто не понимает, как Карла выжила: ярость Джо Томаса была чудовищна. Женщину-присяжную без чувств вынесли из зала суда, когда она увидела фотографии.

Одно можно сказать наверняка: «Маленькой итальянки» больше нет. Вместо атласной кожи у Карлы теперь шрам на шраме, один глаз уже никогда не откроется, угол рта сполз вниз. Только великолепные блестящие волосы остались прежними. Пожизненное заключение – это надолго, особенно когда красота уже не на твоей стороне.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ НА ПОЧВЕ СТРАСТИ!

БЫВШИЙ ЗАКЛЮЧЕННЫЙ И ЕГО АДВОКАТ В СМЕРТЕЛЬНОЙ ГОЛОВОЛОМКЕ!

ВДОВА ХУДОЖНИКА ЗАМЕШАНА В ГРОМКОМ УБИЙСТВЕ!