Жена на сдачу, или Ведьма под залог

Повторно спросил у себя, откуда здесь не то что пропасти, а магии взяться? Его величество зорко следил за такими явлениями, и если бы знал он, знал бы и я, соответственно.

Решил и взаправду остановиться. А вдруг? Вдруг мы там, во дворце, вообще не видим, что под носом творится? Ну, «под носом» – это я, конечно, переборщил слегка. До дворца в карете ехал бы еще два дня. Поэтому да, далековато.

– Да не суждено тебе было с комфортом докатить, – хохотнули совсем близко. – Кучера твоего околдовали еще в Манибрусе. Так что твое счастье, что жив вообще остался. Они вообще планировали тебя прикопать неподалеку.

– Кто «они»? – оторопело выдал я.

– Дикий ты совсем, – вновь хихикнули откуда-то сверху. – А скорее, сумасшедший.

А вот с этим утверждением спорить и не хотелось. Плуты, трусы и безнадега.

«Довели!»

– Они – это плуты, – ехидно объяснили мне.

– А ты кто?

– Твоя вторая половинка! – важно произнесли снизу. – Да не туда ты смотришь!

– Не надо мне никаких половинок, – несдержанно зачастил я. – Я изначально целый и не делюсь.

– Ага, размножаешься только.

– Да ну! – не поверил невидимому собеседнику, – Ни одного бастарда!

– Уверен?

– Уверен! – и замолчал. Умеет же этот невидимка сомнения разбудить.

– Не бойся, не наплодил еще, – пожалели меня.

Я шумно выдохнул и повторил, покусывая губы от волнения:

– Так ты кто?

– Душа твоя магическая, – таким тоном, словно отчитывают ребенка, объяснили мне.

– И… как?

– И так. Дичавку нюхал?

– Нюхал, да, – и головой потряс в подтверждение этого, от чего она несколько раз кольнула острой болью.

– Ну, раз нюхал, значит, должен помнить, какие побочные эффекты бывают.

Как же, вспомнил теперь. Галлюцинации и отделение магической оболочки от тела.

– Глюк? – опасливо переспросил у невидимки.

– Сам ты глюк! А я вполне себе реально нереальный! – И невидимый собеседник возмущенно фыркнул. Дескать, ты совсем уже, малый, сдвинулся.

– Куда пойдем? – примирительно спросил я, решив с природой разговорчивого явления разобраться чуточку попозже.

– Налево! – обрадовался голос и посоветовал: – Только ты это… До города дойдем – одежду поищи.

– Ага, – согласился я. – Поищу, конечно. В одном исподнем до короля мы не дочешем.

Глава третья. Дарла

– Дарлочка-а-а… – протянул Шафик, свесившись мордочкой с корзинки и судорожно постанывая, – а кефирчик-то просроченный был…

«Бу-у-ррр!»

– Дарлочка-а-а… а выпусти меня…

«Бу-у-ррр!»

– И где ты собираешься присесть? – нервно спросила я, рассматривая двоих патрульных, лениво поглядывающих в нашу сторону. Что и сказать, в пять утра народу на улице негусто. Я да они. Шафик еще в корзинке.

– Ну, Дарлусик, – натужно прошептал кот. – Ты же понимаешь, что дурно пахнущая корзинка такой себе подарок для Аброськи. С него станется отправить нас обратно. А это еще один день в неволе. А ты так долго ждала свободу…

– Да стража тут, – фыркнула я. – А вокруг одни новостройки. Терпи! За самовольно передвигающихся фамильяров жутко огромный штраф!

Пришлось ускорить шаг и практически пулей пролететь через стражников. Они заинтересованно проводили меня взглядом, но преследовать, хвала Лурдесу, не стали.

– Дарлусик, не могу! Прости! – заявил Шафик и опрометью бросился под ближайший навес. К моему несчастью, скрыться за поворотом мы не успели, и теперь двое стражей правопорядка наблюдали за радостно стонущим котом, обалдевшим хозяином пекарни, который не донес свежеиспеченные пирожные на прилавок, и растерянной мной, никак не желающей поверить в то, что собственная пушистая кровиночка окажется такой свиньей. Под финал досадного происшествия на Шафика посыпался дождь из пирожных, от чего глаза у кота подозрительно заблестели.

– Так-так-так… И что у нас здесь? – слишком жизнерадостно спросил служивый и широко улыбнулся. Ответ, конечно, напрашивался самый нелицеприятный, но вполне логичный.

– Беспредел! – выпалил пекарь, не задумываясь.

– Полный! – согласно кивнул кот и как ни в чем не бывало дополнил: – В Пилао пытаются травить покупателей! Что ответят на это представители закона?

Здоровяк в форме многозначительно кивнул.

– А фамильяры теперь где попало гадят.

– Беспредел! – согласно икнул пекарь. – Уважаемые, кто покроет убытки?

– Какие убытки? – я нахмурилась и тоже неожиданно икнула.

Пекарь же шустро кивнул на проделку Шафика.

– Мисс, – хмыкнул один из стражников, пока второй украдкой облизывался на корзинку с пирожными. Вид деятеля закона удивил даже моего фамильяра, который не раздумывая запрыгнул обратно в корзинку и попеременно поглядывал то на пирожные, то на стража, ревниво задрав хвост.

Я же накинула на корзинку широкий платок, коим доселе прикрывала свои плечи, и получила за это обиженный мяв.

– Хардинг, – обреченно произнесла я, покрываясь красными пятнами.

Не от стыда, нет, хотя завтра же половина города будет обсуждать сей инцидент, а от злости на пушистого мерзавца, который словно почуял неладное – корзинку затрясло, а я возмутилась:

– Только попробуй вытворить там еще чего-нибудь, укачает же!