Жена на время

— Вот как? Но я располагаю другими документами, подтверждающими мои права. Подозреваю, что вы блефуете.

— Было бы глупо с вашей стороны не предположить подобную вероятность, а я ни в коем случае не считаю вас глупцом.

— Тогда повторяю: с какой стати я должен играть с вами, да еще по таким высоким ставкам?

— Потому что я бросил вам вызов, — ответил Рэкселл. — Вы выбрали оружие, и я отказываюсь играть на что-либо другое.

— Ах да, вызов! Но подумайте, дорогой кузен! Если у вас имеются документы, о которых вы упомянули, почему вы предлагаете на них играть? Вам стоит только показать их, чтобы достичь своей цели, так я думаю! Нет-нет, я возражаю. Вы меня дурачите.

Рэкселл коротко, резко рассмеялся.

— Обдумайте собственные мотивы, Толби, и, возможно, вы поймете мои.

Толби рассеянно перевернул коробку и кинул оба кубика на стол. Выпала семерка. Как завороженный, он уставился на семь белых кружочков и медленно произнес, словно беседуя с собой:

— Неплохой результат… Может, это предвестник удачи? — Он поднял глаза. — Насколько я понимаю, вы стали заядлым игроком.

— Именно так! Между прочим, Толби, — непринужденно заметил заядлый игрок, — предупреждаю, что я способен мгновенно определить, утяжелены ли игральные кости, мне достаточно лишь подержать их на ладони.

Толби взглянул на своего врага с преувеличенным восхищением.

— Какие бесценные навыки вы приобрели!

Рэкселл понял, что ему будет нелегко уломать Толби. Тот должен заглотнуть крючок поглубже.

— Невольно совершенствуешься, вращаясь в кругах, состоящих из воров и нищих commedianti, — сказал он и с удовольствием отметил, что наконец-то безраздельно завладел вниманием Толби. — Мошенничество приняло такие масштабы, что честная игра находится под угрозой исчезновения. Особенно, к сожалению, в Италии. Однако я не буду останавливаться на печальной атмосфере упадка и распада, царящей в зарубежных столицах. Не сейчас, когда я нахожусь в Англии, где кодекс чести до сих пор в почете!

Так приятно вновь оказаться среди истинных джентльменов! Именно по этой причине я так озадачен вашим поведением. Вы же приняли вызов, и я удивлен, что вы отвергаете предложенные ставки. Боюсь, я не понимаю, почему вы пытаетесь — а я расцениваю это именно так! — дать задний ход. Но возможно, я несправедлив к вам и неправильно истолковал ваше желание… э-э… обсудить этот вопрос и тем самым усомнился в вашей порядочности, которая, я уверен, безупречна. Если так, примите мои глубочайшие извинения.

Толби остался равнодушен к явному намерению Рэкселла задеть его. Он никогда не придавал большого значения джентльменскому кодексу чести. Ему было совершенно ясно, какую цель преследует Рэкселл — разорить его. Однако тот произнес магическое слово commedianti, и Толби понял, что пути к отступлению отрезаны.

— Вы меня оскорбляете! — воскликнул он.

— Прошу простить! — Рэкселл насмешливо поклонился.

— Охотно прощаю. По вашему собственному признанию, этические принципы, принятые в тех кругах, в которых вы недавно вращались, весьма сомнительного свойства. Естественно, я заколебался, не желая окунаться, скажем, так, в мутные воды.

Рэкселл пропустил обидный намек мимо ушей. Он знал, как обернуть его себе на пользу.

— Какая глупость с моей стороны! Я должен был предвидеть, что мои принципы будут подвергнуты сомнению после стольких лет, проведенных за границей, среди иностранцев, в этом вы совершенно правы! Для вашего спокойствия предлагаю следующее условие: тот, кто мечет кости, не имеет права отказываться от предложенной ставки.

Толби удивленно поднял брови. У него возникло ощущение, что его все глубже заманивают в капкан.

— Но это условие работает в обе стороны, дорогой Ричард, — заметил он.

— Каждый старается принять свои меры предосторожности, — философски изрек тот. — Как я уже сказал, у меня большой опыт по части мошенничества. Приступим?

Толби был вынужден оставить эту колкость без внимания.

— Непременно. Бросим жребий, кому начинать?

Рэкселл великодушно развел руками.

— Предоставляю эту честь вам. Будем считать очки по сумме двух бросков. В серьезной игре так принято, о чем вы, конечно, осведомлены.

Толби этого не знал, но спорить не стал. Игра началась. Ему выпала пятерка и шестерка. Довольный результатом, он передал кубики противнику.

Рэкселл взял их и бросил на стол. Ему выпала четверка и пятерка.