Жена навеки (...и смерть не разлучит нас)

— Трогать не смей, — процедила сквозь зубы. — Сам сказал, без моего разрешения ни-ни. Так вот я тебе его не даю. И никогда не дам.

Посмотрел на меня странно. Что-то сквозило в глазах — будто жалость… или сожаление. Покачал головой.

— Не буду, Лесс. Как обещал, так слова не нарушу. Ступай, запятнай Далрана, ему уже скучно стало.

Повернулся и пошел прочь от дерева вакабурн, на поляну. Мне почудился вздох. Пусть вздыхает, вражина. Нечего девиц умыкать и женить на себе насильно. Не будет у меня к нему любви, хоть обвздыхается.

Под ночь, когда уже стемнело, все втроем сидели вокруг костерка, жарили окуньков, подловленных Нолгаром. Не магически подловил, на удочку. Удочку, правда, смастерил из воздуха. Из «псевдореальности» — так сказал на своем заумном ксарандском. Тьфу, глоттовском. Поживу еще с ними, совсем уподоблюсь, буду все ихней речью обзывать.

Окуньки славные оказались — сочные, нажористые. Любит Фросах своих чад-глотта, хорошее едалово им посылает. Едва насытились, как муженек поднялся, положил руку на плечо мелкому.

— Далран. Сейчас мы с тобой отправимся домой.

Малец завизжал от счастья.

— Правда домой?! И все опять как раньше будет, ты, мама с папой, деда с бабой, тетя Эрени и Лесс — все дома?!

Муженек вздохнул.

— Нет, Далран. Только ты, родители и деда с бабой. Эрени теперь живет в доме диктатора Тибальда. А мы с Лесс останемся здесь. Я только отнесу тебя к дому. Но сам не вернусь с тобой. И Лесс не вернется.

Пацан сник.

— Но почему, Нолгар?..

— Диктатор объявил нас вне закона. Он ничего не сделает тебе — горожане ему не простят. Но нас он заключит в темницу.

— Тогда и я не пойду домой! Останусь с вами!

— Нет, Далран. С нами скоро станет опасно. Потому я и хочу отправить тебя домой. Подойди.

Мальчик повиновался. Умел муженек говорить таким голосом, что ослушаться было невозможно. Положив руку на плечо Далрану, сказал мне:

— Не отходи от костра, Лесс. Я установил магический барьер, чтобы никто не причинил тебе вреда в мое отсутствие. Скоро вернусь.

Шорох, хлопанье крыльев — и в небо взмыл исполинский кондор. В когтях держал нечто крошечное — то ли птенца, то ли мышонка, то ли еще что-то. Крепко держал — почему-то я совсем не переживала, что может выронить то, во что обратил Далрана. Знала — не выронит.

Вернулся, как и обещал, скоро — часу не прошло. Огромная птичья тень в свете луны — и тут же темная фигура шагнула к костру. Я поежилась, осознав, что осталась с муженьком наедине. Присутствие Далрана разжижало напряжение между нами. А теперь только я и он. Вдвоем.

— Что ж, Лесс, пора и нам идти в другое место.

— Это куда?

— К твоим сородичам. Мятежным хевья. К прачечнику Андру и твоему бывшему другу… Крам, так его зовут?

* * *

Морани не посадили в темницу — жрице Фросаха причиталось уважение и почет. Как и семью Нолгара, ее заключили в собственном доме, запечатав его магическим барьером. Только слуги, чародеи из МагООН и сам Диктатор могли пересекать его. Тибальд объявил в Базилике, что лично проведет допрос бывшей предводительницы Сов, общалась ли она с изменником Нолгаром. Но спешить с допросом не стал.

Он вернулся домой, желая скорее увидеть Эрени и заняться с ней любовью. Но Кита встретила его сообщением, что ксара весь день не вставала с постели, сказавшись больной. Зато на ужин явилась Нальдани. Оба известия не порадовали Тибальда. Он хотел подняться к Эрени и выяснить, капризничает она или на самом деле больна. Но тут навстречу бросилась сестра и повисла на шее.

— Ти! Я соскучилась.

— Ай-яй-яй, Нальда. Ты стала слишком часто бросать Марела одного за ужином. Как бы он не заподозрил тебя в неверности.

Девушка надула очаровательные губки.

— Он знает, что я у тебя. Впрочем, вздумай я встретиться с любовником, он поверил бы любому моему слову. Тряпка, а не мужчина.

— Увы, любовь превращает мужчину в тряпку.

— И тебя? — хихикнула Нальдани, поддразнивая. — Ты взял в жены внучку Нолгара, вместо того чтобы просто трахнуть. Серьезно запал на нее, братец?

— Об этом судить не твоей очаровательной, но пустой головке. Кроме того, у меня была еще одна причина жениться на ней.

— И какая же?

— Тебе интересно?

— Очень! Ты же знаешь, как я люблю твои замыслы! Они такие хитроумные!

— Хорошо, пойдем в кабинет, поболтаем, пока Кита готовит ужин.

Он обнял сестру за талию и направил к небольшой двери в конце холла. Ни брат, ни сестра не заметили женскую фигуру, проскользнувшую по холлу вслед за ними. Пять минут назад Эрени надумала принять ванну и вышла из спальни, чтобы попросить Киту приготовить воду. Услышав голос мужа, она остановилась на лестнице, и прислушалась, не стала спускаться.

Его фраза, что была еще одна причина жениться на ней, насторожила девушку. Когда Тибальд и Нальдани зашли в кабинет, она сбежала по лестнице, бесшумно подошла к двери и прислушалась. В холле было пусто — ни Киты, ни других слуг, ни магов. Эрени решилась рискнуть: главное, услышать что же за причину жениться на ней имел Тибальд. А если кто-то застигнет ее, скажет, что шла поздороваться с мужем.