Жена Нави, или Прижмемся, перезимуем! [СИ]

Я уже подумывала, чтобы таблички зверям сделать «Волк» и «Медведь». Мало ли, вдруг слыхала про таких.

Ситуация казалась безвыходной. Мы перепробовали все способы. Но у девицы нервы — стальные канаты, а запас бубликов не иссякал.

— К сожалению, нам придется ждать, когда кончатся запасы еды, — вздохнула я, видя, как во рту исчезает еще один бублик.

— Но если она не хочет спасаться, то зачем ее спасать? — спросил Буран, почесав голову.

— Многие люди не знают, что им нужна помощь, — вспомнила я бабушку, которая бегала от вертолета. — Но это не значит, что они не могут умереть. И оставлять ее нельзя!

— Слу-у-ушайте, — задумалась я. — Подарки как бы отдавать нельзя… А про ларцы ничего не говорили… Это же просто упаковка, не так ли…

Я прищурилась, поглядывая на упрямую красавицу.

— Во дворец! — дернулась я, забираясь на Буранушку. — Сейчас мы ей ларцы выдадим, она одумается и обратно уйдет в деревню.

Мы прыгали по сугробам, напугав стаю синиц. На одной поляне от стаи воробьев бежал по насту, бежал ворон, пытаясь взлететь.

— Чив-чив-чив! — орали воробьи.

— Стоять, вкусный! — страшным голосом выдала то ли Аленка, то ли Марфуша. Смотрю, с именами вообще здесь туго.

Выбежав в раскрывшиеся передо мной ворота, поскользнувшись несколько раз на ступеньках, я влетела в комнату, где стояли ларцы. Вытряхнув подарки, я задумалась, а что туда положить такое?

Глава пятнадцатая. Снег сквозь слезы

Наломав сосулек, я увидела, что они действительно блестят, как драгоценные камни.

— Жаль, нет конфеток Лешего! — вздохнула я, собирая приданое, как гуманитарную помощь. Туда легла чья-то старенькая кроличья шапка..

Тяжелый ларец был с трудом донесен до Бурана. Мы торжественно везли его в лес на поляну, где сидела наша Ждуняшка. Так, ларец готов. Чтобы другим неповадно было.

— Тепло ли тебе, девица? — спросила я, таща ларец через всю поляну. — Вот, приданое твое! Теперь из лесу уйдешь?

— Не-а, — глянула Марфа на ларец. И снова достала бублик. Я боялась представить, сколько у нее бубликов! Запаслась, так запаслась! Челюсти работали, а изо рта вырывался пар.

— Девушка, я настоятельно прошу вас, покинуть лес! Вот ларец! Освободите поляну! — потребовала я, уперев руки в боки.

— Не-а! Пущай сам Мороз ко мне придет! — послышался голос хомяка.

Мы отошли за елку, чтобы держать совет.

— Все! Я не могу! — взвыла Метелица. Она завертелась на месте, завывая страшным голосом.

— Ты что делаешь? — перепугалась я, осматриваясь по сторонам.

— Зову Елиазара!

— Может, сами справимся? — перепугалась я. Мы же его только сегодня уже дергали!

— Поздно, — ответила Метелица. — Пусть сам решает, что делать с девицей…

На Марфу это произвело ровно столько же впечатлений, сколько может произвести на бегемота летящая бабочка.

— Буран! Зови Карачуна! — завыла волчица, посылая свой вой куда-то вверх. Я так люблю, когда она так делает. Этот рой снежинок выглядит безумно красиво. Они напоминают искры костра, которые сначала взмывают вверх, а потом носятся с порывами ветра.

Мощный удар лапами, едва ли не расколол мир на две части. Буран поднял сонм снежинок, заволакивая мир белоснежной пеленой. Я стояла и смотрела на припорошенные снегом шкуры и любовалась танцем снежинок. Не знаю, замечает ли кто-нибудь еще эту красоту? Мне казалось, что если долго смотреть на снежинки, то начинает кружиться голова.

— Что стряслось?! — послышался резкий голос, словно гром. Я даже глянула на Марфу. Она преспокойненько отряхнулась от снега и снова плюхнулась в сугроб.

— Вы почто меня зовете?!! — голос рычал так страшно, что мурашки на попе отрапортовали, что температура опустилась ниже нормы.

— Беда, хозяин! Беда! — наперебой закричали звери, бросаясь к Карачуну. Он стоял и грозно сверкал взглядом. Его шуба серебрилась, а взгляд резал, словно лезвием.

— Не прогневайся… Просто скучала я по тебе, свет очей моих… — прошептала я, глядя в красивые глаза.

В этот момент словно добрая фея пролетела над темными волосами красавца богатыря. И тут же хмурый лоб разгладился. Он смотрел на меня таким взглядом, что словами не передать!

— Неужто? — послышался недоверчивый голос Елиазара. — И впрямь соскучилась?

— Еще как, сердце мое, — прошептала я, вспоминая Настеньку. Я гладила его по рукаву, а потом взяла огромную руку мужу в свою и положила себе на щеку.

— Скучала… — прошептала я, потершись щекой об его ладонь, а потом подняла глаза на его лицо. — Да предлог искала… А тут как раз… Девка в лес забрела… Под елочкой сидит…

На меня смотрели очень внимательно. Казалось, что метель стихла, а вокруг потеплело настолько, что снег стал налипать на сапожки.

— Ты с ней поласковей, — прошептала я. — Что-то вроде, тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная! Она с тобой поговорить очень хочет…

— Что ты забыла в моем лесу? — послышался зловещий голос. Мы вышли из-за ели, а на нас посмотрел хомяк. — Звала? Чего в лес забрела?

— Не забрела, а привезли, — послышался голос из-за хомяка.

— Ишь ты какая! — послышался голос Елиазара. — И почто тебя в лес привезли?