Жена нелегала

Это была одна из тех старых платных поликлиник. существовавших еще в советские времена. Теперь они занимали срединную нишу между районными государственными поликлиниками с их допотопной советской аппаратурой и частным сектором, обосновавшимся в шикарных офисах в центральном Киеве со своим сверкающим, новеньким, все больше почему-то швейцарским оборудованием. И почти швейцарскими ценами. В старых же платных поликлиниках цены сохранялись относительно умеренные, но и народу было значительно больше и можно было иногда и в очереди посидеть.

Данилин с раннего утра массировал себе левую щеку и в результате, казалось ему, она выглядела вполне правдоподобно припухлой. Но идти на прием, тем более в обход очереди, было неприятно, стыдно. Но что поделаешь… Когда из кабинета вышел предыдущий пациент и врач из-за его спины выкрикнул: «Кто с острой, проходите!», Данилин решительно вскочил. Под ненавидящими взглядами быстро вошел в кабинет. Доктор Столяров, в белом халате и в шапочке, показал ему на кресло: «Пожалуйста, садитесь». Данилин сел и подумал: вот будет номер, если недоразумение случилось и он на самом деле лечить меня возьмется.

«Я…» – начал Данилин неуверенно.

– Откройте рот пошире! – строго оборвал его врач. И молча принялся за осмотр данилинских зубов.

Постучал по ним зеркальцем, заглянул во все закоулки и вынес вердикт: кариес в верхнем пятом справа, надо запломбировать.

«Но я, видите ли…» – замычал Данилин, но тут доктор Столяров встал со своего стула и быстро вышел через боковую дверь в соседний кабинет, откуда появился другой человек – не только в халате и шапочке, но и с хирургической повязкой на лице. Видны были, собственно, только глаза, а потому Данилин не взялся бы утверждать с уверенностью, что когда-либо его уже видел.

– Когда они смогут приехать? – глухо, через повязку, спросил он, усаживаясь на освобожденное Столяровым место.

«Будем считать, что это Юрий, а что еще остается… разве что сказать: «Гюльчатай, открой личико!» – подумал Данилин и некстати фыркнул.

– Что вы смеетесь? – строго спросил человек в повязке.

– Так, извините, фильм «Белое солнце пустыни» вдруг вспомнил…

– А, космонавты… Да, так когда прилет?

«Голос вроде похож», – подумал Данилин и сказал:

– Я думаю, в ближайшие пару недель, если вас это устраивает.

– Для меня – чем скорее, тем лучше. Каков ваш сценарий?

– Джули с Шанталь прилетят в Борисполь. Вы в самый последний момент появитесь в зале прилета. До этого мы про вас – никому ни слова. Предлагаем снять вашу встречу на камеру и показать в тот же день в новостях по местному телевидению. Мне кажется, что это будет лучшей гарантией вашей безопасности и безопасности Джули. Потом, с вашего согласия, мы можем сделать целый документальный фильм, который выйдет одновременно с очерками в «Вестях». Но «Вести» имеют приоритет.

– Хорошо, я подумаю насчет камер. Время прилета сообщите по тому же номеру телефона, по которому вы уже звонили. Прибавите три дня. Например, если они прилетают в пятницу, скажете: понедельник. Если в воскресенье, то вы должны говорить: в среду. И еще – пусть летят «Австрийскими авиалиниями», а не «Люфтганзой» и не «Малевом».

– И не польским «Лотом»?

– Ни в коем случае!

– А как я узнаю ваше решение насчет камер?

– Когда будете звонить по телефону, я скажу: согласен на такси. Значит, ответ – да. Если не согласен, значит, нет. И прошу, никаких дискуссий по телефону на эту тему. Решение будет окончательным и категорическим. И, главное, запомните, нельзя допустить утечки. Не обсуждать ничего по телефону или в помещениях, только на воздухе и чтобы рядом никто не крутился. В Англию звонить совершенно исключено. Лучше всего – слетайте за ними лично…

И почти без паузы, на том же дыхании сказал:

– До свидания.

И исчез в соседнем кабинете. А его место тут же занял доктор Столяров.

– Придется немного посверлить, – сказал он и включил бормашину.

Через несколько минут, с запломбированным зубом, Данилин уже выходил из поликлиники. Миша дожидался его на скамейке в ближайшем хилом скверике.

– Что-то долгонько ты, Палыч.

– Лечение зубов не терпит суеты, – попытался сострить Данилин и тут же устыдился своей шутки. – Извини, я после бормашины плохо соображаю…

– Что, правда, что ли, сверлили?

– А как же ты думаешь? Полный реализм. И, кстати, в три раза дешевле здесь пломбу оказалось поставить, чем в Москве мне это обходится. И почти не больно. Всем знакомым буду рекомендовать доктора Столярова.

– Ну ты даешь, Палыч… Еще неизвестно, что у него за материалы, сколько эта пломба продержится…

– Говорит: швейцарские, – отвечал Данилин.

Он с удивлением обнаружил, что на душе стало вдруг легче. То ли неожиданный мини-шок, испытанный в зубоврачебном кресле, столь благотворно подействовал, то ли ощущение приключения помогло очиститься от тоски, но факт оставался фактом: впервые после неприятного разговора со Щелиным Данилин мог улыбаться, острить, в лицах изображать сцену в кабинете дантиста, подкалывать Мишу.

– Тебе, Михаил, придется теперь в Англию ехать за Джули с дочкой. Справишься?

– Да ты что, Палыч! С моим-то английским!