Жена нелегала

Люся долго прикуривала, чиркала зажигалкой, смотрела на Данилина искоса, видно, решалась, нырять в омут с головой или в последний момент опомниться, остаться на берегу. Наконец заговорила:

– Вы действительно не помните Геннадия Леонова?

Ее голос действовал на него так, что он плохо воспринимал смысл сказанного.

– Что-что, простите? Я отвлекся на дорожную ситуацию…

На обледеневшей улице действительно произошло очередное дорожно-транспортное происшествие, и «Сааб» Данилина чуть не врезался в резко затормозившую «Волгу».

– Я говорю о Геннадии Леонове…

– А кто это?

– Вы действительно его не помните?

– Клянусь! Не помню – вернее, не знаю. У меня хорошая память на имена, если бы я с таким сталкивался, то обязательно бы запомнил! Я всех внештатников по именам знаю, а многих и по отчествам!

– Это не внештатник… он вообще к журналистике никакого отношения не имеет. Геннадий Леонов подозревается в убийстве. И даже не в одном. Находится во всероссийском розыске.

– Бред какой-то! – Данилин чуть-чуть рассердился. – Я-то тут при чем? Смею вас уверить, что у меня нет никаких контактов в уголовном мире.

Люся вздохнула. Помолчала. Сказала:

– Алексей Павлович, увы, тут вы ошибаетесь. Вы в прошлом году ремонт дачи делали?

– Ну да, да! Жена в основном занималась, мне не до того было. Но при чем здесь моя дача?

– Бригада рабочих у вас там трудилась целый месяц. И жили они почти все это время прямо там, на даче. Не так ли?

– Кажется… я не уверен… я половину этого времени за границей находился… Но я все равно не понимаю…

– Но вы же с ними познакомились, не так ли? И даже как-то раз шашлыки с ними вместе жарили, разве нет?

– Да, это правда. Но я все равно никак не…

– А как бригадира рабочих звали, помните?

– Бригадира? Это такой усатый, загорелый? Нахальный такой… Деньги прямо из глотки вырывал…

– Насчет нахальности сведениями не располагаю, а что усатый и смуглый, могу подтвердить.

Наступила пауза. Данилин делал вид, что полностью захвачен дорожной обстановкой, но в то же время мучительно шевелил мозгами.

– Так припоминаете, как его звали?

– Бригадира-то?

– Бригадира, бригадира…

Данилин помолчал еще совсем чуть-чуть, выдержал маленькую паузу (Татьяна бы одобрила). А потом признался:

– Кажется… Геннадием.

– Ну вот видите… А фамилия?

– Фамилию… фамилию я не то что не помню, а и не знал никогда! Жена с ними дела вела, бумаги подписывала. Мне их представила по именам. Гена, Вася, Саша, Миша. Но фамилии – нет, понятия не имею!

– Бригадира звали Геннадий Леонов, – жалобно, будто извиняясь, сказала Люся.

– Но я знать этого не ведал! – заволновался Данилин. – Христом Богом клянусь! Вот первый раз от вас услышал. И вообще вспомнить рабочих, живших на даче полтора года назад, да мне и в голову такое не пришло бы!

– Осторожнее, следите за дорогой… А то если мы с вами сейчас вместе в аварию попадем, то можем костей не собрать, во всех смыслах.

Кажется, Люсе нравилось чуть-чуть пугать Данилина, ей было лестно, что так быстро удалось сбить с него спесь, заставить уверенного в себе человека напрягаться и нервничать.

«Она, кажется, садистка немного», – пронеслось в голове у Данилина. А вслух он спросил:

– Вы-то мне верите хотя бы?

– Я-то верю… а вот другие люди могут не поверить.

– Вы Бережного имеете в виду?

– Бережный-то просто циник и гад, если называть вещи своими именами… Дело не в нем… Он-то что ему скажут, то и сделает… Во что надо верить, в то и поверит… Но вот ведь какое дело… Ведь Леонов вроде как в семью вашу был вхож.

– Что? Что за чушь, извините, Люся, но это уже вообще ни в какие ворота. Не вхож он ни в какую нашу семью, уж тут вы ошибаетесь!

– Нет, не ошибаюсь, Алексей Павлович. Я видела фотографию в деле, – Леонов выходит из подъезда вашего дома.

– Ну и что? Даже если это так? Просто идиотское совпадение. Ходил квартиру какую-нибудь ремонтировал.

– И еще там есть фотография – он сидит в вашей машине.

– В моей машине? Вот в этой?

– Нет, в той, что вы пользовались два года назад.

Два года назад это тоже был «Сааб», только предыдущей модели. И цвет был другой – кофе с молоком.

А теперь вот он перешел на черный. Но это всегда были «Саабы» – Данилин ни на чем другом не ездил. «Подумать только, какая верность», – фыркала Татьяна. Издевалась. Намекала на другие обстоятельства их жизни.

Не хочет понять, что Данилин и вообще-то человек верный. В высоком смысле слова. Ну а обстоятельства… они и есть обстоятельства! И не более того.

– Ну и что он делал, Леонов этот, в моей якобы машине?

– То же, что сейчас делаю я. Ваша жена возила его по городу. И они разговаривали, надо думать.

– Да что за ерунда! Моя жена никогда моей маши…

И тут Данилин осекся. Вдруг вспомнил, что в прошлом году был такой редкий случай. С Таниным «Фольксвагеном» что-то такое произошло, требовался долгий ремонт, какую-то там редкую запчасть заказывали в Германии, а он, Данилин, как раз на целых десять дней уезжал в командировку, и – единственный раз – отдал жене свой «Сааб» попользоваться.