Жена нелегала

Но, даже не подозревая обо всем этом, живя в своем несчастном сексуальном средневековье, они все равно завидуют. Потому что видят, какой он красивый, как с ним интересно, как весело. Вон их городская красавица, Рита, сбежала бы к нему от своего занудного Джорджа, только пальцем помани. Джули же видела, как она на Карла смотрела тогда, у них в саду, на барбекю после свадьбы. А он не обращал на эти взгляды ни малейшего внимания. Ему плевать было на всю Ритину красоту, и на ямочки, на глазки, и на шейку. И на «Шанель» и весь ее макияж. Ему не до нее было. Он делом был занят — мясо жарил. И как жарил! Он вообще готовит как бог.

Но вот беда, на Риту ему, может быть, наплевать именно потому, что его десятки таких Рит окружают. Да еще красивее — в десять раз! Пообразованней. Помоложе. Он ведь даже конкурсы «Мисс Вселенная» и «Мисс Мира» снимает.

Джули представляла себе, как главные красавицы мира собираются за кулисами, а Карл ходит между ними, фотографирует. Заигрывает с ними, шутит. И когда он уходит, десятки невыносимо красивых головок поворачиваются ему вслед. Выбирай…

И от этой воображаемой картины душа Джули приходила в болезненное смятение, она гнала эти подлые мысли прочь изо всех сил, но они, проклятые, каждый раз возвращались. И ревность, злая и беспощадная, терзала ее до горьких слез, после которых никакого облегчения не наступало.

Тетя совсем не одобряла их брака. Вспоминала пословицу: «Красивый муж — чужой муж». Фыркала. Говорила: «Да еще иностранец! Какая-то смесь немца с цыганом. Да еще перекати поле — фотограф!» Качала головой удрученно. Эх, что сказали бы покойные родители…

Но потом Карл возвращался из очередного своего турне, веселый, ясноглазый и страстный, и они занимались часами сексом, и все ее недавние страхи казались ей снова чепухой. И ну ее к черту, эту зловредную старуху, тетку Фиону!

Как-то раз, после двухчасового сеанса страстного и акробатического секса, Джули лежала счастливо опустошенная на ковре и, глядя на изящную, никогда ей не надоедавшую лепнину на потолке, вдруг вспомнила «Мага» и сказала:

— Но ты зря не прочитал все подряд. Такие великие книги нельзя просто перелистывать. Иначе контекст разрушается. Если бы ты прочел все, то тебе было бы понятнее, что я имела в виду. Почему ты — молодой Кончис.

— А мне и так понятно. И я, в общем-то, все и прочитал.

— Не разыгрывай меня, пожалуйста! Я знаю про твою технику скорочтения, но такой толстенный роман… Сколько ты на него потратил — полчаса в общей сложности? Или меньше?

Вечно Карл шутил над ней. Иногда правду от шутки трудно было отличить, но в данном случае все было ясно. Разыгрывает! Даже при его феноменальных способностях прочитать целиком такой толстенный том за столь короткое время было невозможно.

Обычно в подобных ситуациях, когда Карл начинал казаться «слишком умным», он сам переводил разговор на другую тему. Но тут вдруг решил что-то ей доказать, что ли. Сказал:

— Я не только все прочитал, но некоторые особенно понравившиеся мне места выучил наизусть.

— Не смейся надо мной!

Карл закрыл глаза и начал декламировать:

Cras amet qui numquam amavit,

Quique amavit cras amet.

Что означает, примерно, в моем переводе: «Познает любовь не любивший ни разу, И тот, кто любил, тоже познает любовь».

— А ты и латынь знаешь? — спросила Джули.

— Да нет, так, с пятого на десятое…

— Ну а что это означает? Первая строчка — кто не любил, тот полюбит, все ясно. А вторая? Как это — кто любил, познает любовь? Опять, что ли, полюбит?

— Знание любви есть иллюзия. Самообман. На самом деле она каждый раз разная, непредсказуемая. Нечто совсем другое, неизведанное. Но вообще это, кажется, что-то из культа богини Венеры. По ночам его адепты эту фразу скандировали. Призыв такой: чем больше любви, тем лучше. И новой.

Что-то в этом месте разговор перестал Джули нравиться. И она решила повернуть его чуть-чуть в другую сторону. Прочь от темы новой любви.

— Послушай! Признавайся. Ты же меня разыграл! Насчет того, что все прочитал и куски наизусть выучил. Ведь этот латинский стих — он же в самом конце! Ты просто заглянул на последнюю страницу. Две строчки запомнить — это даже я могла бы. Признавайся: разыграл?

— Ну да, да!

И смеется.

Ну и слава богу, что смеется! Хорошо, что это розыгрыш. А то ей как-то не по себе было: что, если он действительно всего «Мага» прочитал минут за тридцать? И куски еще якобы выучил наизусть. Вот ведь шутник!

4

Как только Шанталь уехала в детский сад, Джули тихонечко вернулась в гостиную и устроилась на стуле прямо напротив Карла. Сидела, смотрела на него. Сердце таяло от жалости. Но не только. Привычное уже теперь едкое чувство примешивалось. Смотрит на возлюбленного и ненавистного супруга своего, и мысль сверлит мозг: почему он так похудел? Что он делал столько времени? Кто был с ним? Может быть, неразборчивый, беспорядочный секс с кем попало и есть одна из причин его изможденного состояния?

Тетка, главная разоблачительница Карла, его Немезида, во многом оказалась права. Сколь ни прискорбно это признавать.