Жена Пилата, или Тайна прокуратора

— Пилат — само очарование, когда он чего-то хочет. Интересно, что ему нужно сейчас?

— Может быть, тебя.

— Но я у него уже есть.

— Такая ли, какую он хотел бы иметь?

Я пристально посмотрела на Марцеллу. Что весталка может знать о супружеской жизни? Мы снова замолчали. Вскоре дыхание сестры стало ровным, но я еще долго не могла заснуть. Она не счастливее, чем я, несмотря на свой кажущийся оптимизм. Почему это пугает меня?

На следующее утро, садясь завтракать, я обратилась с молитвой к Исиде: верни мне сестру. Инкрустированный слоновой костью стол был заставлен тарелками с фигами, финиками, хлебом и сыром различных сортов.

— Он такой вкусный, — сказала Марцелла, взяв второй ломтик сыра и хлеб.

— Это египетский. Пилат обожает его. Я нашла его в лавчонке на улице Велабрун, у подножия холма,

— Ты в Риме всего ничего, а уже знаешь, где улица Велабрун. Ты видела ее во сне?

Я почувствовала, что она подшучивает надо мной, и успокоилась.

— Я часто отпускаю Рахиль с паланкином и хожу по городу одна, чтобы освоиться здесь.

— А как муж относится к этому?

— Он слишком занят, чтобы обращать на это внимание. Мы перебрались в Рим по совету одного знакомого, занимающего высокое положение. Он считает, так будет лучше для карьеры Пилата. Может быть, ты знаешь его. Это — Луций Сеян.

Марцелла перестала есть фиги и с удивлением посмотрела на меня:

— Да уж, действительно высокое положение. Все знают префекта преторианских когорт. Тиберий доверяет ему одному, кроме ненавистной Ливии.

— Неудивительно, что Пилат ходит такой довольный.

Я немного помолчала и, наклонившись всем телом вперед, доверительно призналась:

— Я завидую тебе.

Марцелла запрокинула голову и разразилась веселым, журчащим смехом. В своей белой тунике без повязки на голове она походила на ребенка, развлекающегося переодеванием в одежду взрослых. У сестры, наголо постриженной при посвящении в весталки, сейчас были короткие вьющиеся волосы.

— Ты, — говорила она, не переставая смеяться, — ты, имеющая все, завидуешь мне?

— Сначала я принадлежала отцу, теперь —Пилату. Случись мне пережить его, опекать меня станет мой сын, если он родится, или какой-нибудь другой мужчина.

— Это все для твоего же блага.

— Тебе не нужно обращаться к мужчине за чем-нибудь. — Я повысила голос, заметив недоумение на ее лице. — Если вдруг мы разведемся, Пилат заберет детей. И чего-то другого не приходится ожидать.

— Не собираешься ли ты разводиться с ним? — Марцелла смотрела на меня широко открытыми глазами.

— Теперь уже нет, — вздохнула я. Почему она не может понять? Некоторое время мы молчали. — Мужчины могут делать все, что хотят. Пилат мог бы убить меня, и никто не привлек бы его к ответственности.

Марцелла наклонилась вперед, ее щеки пылали.

— Только если бы у тебя был любовник. У тебя есть любовник?

— Конечно, нет! Я хочу сказать, что ты, весталка, никак не зависишь от мужчин.

— Я плачу за это дорогую цену.

— Подумай лучше, с каким уважением к тебе относятся, как тобой восхищаются, — напомнила я. — Тебе предоставляется почетное место в театрах и на торжественных церемониях. Именитые особы отдают тебе на хранение свои завещания. К тебе приходят за советом. Ты окружена почетом. Я же существую лишь для того, чтобы угождать и доставлять удовольствие Пилату.

— Я бы ничего другого не желала, кроме как доставлять удовольствие мужчине.

— Допустим, ты не можешь доставить удовольствие мужчине, которого любишь, какое-то непродолжительное время.

Предположим, он захотел разнообразия, потому что не привык быть в близких отношениях только с одной женщиной. Представь себе, что для него имеет значение лишь власть и влияние. И ты все равно стремилась бы доставлять ему удовольствие, не желая ничего другого?

Марцелла вздохнула:

— Кажется, жизнь сыграла с нами злую шутку. Я бы с радостью отказалась от независимости, которая так прельщает тебя, ради замужества, даже если оно — лотерея.

— Ты действительно так считаешь или просто веришь, что у тебя будет все иначе?

Марцелла пожала плечами:

— А разве каждая женщина не убеждена в своей способности все сделать иначе?

Наш разговор неожиданно прервал Пилат, заглянувший к нам, прежде чем отправиться по своим делам. Марцелле пора было возвращаться в храм Весты.