Жена поневоле

Я провела в клинике два с половиной часа, выйдя из неё с чёрно-белым снимком, на котором было изображено два крохотных пятнышка. Наши малыши. Сразу двое. Наверняка дала знать о себе моя наследственность.

Необычайный душевный подъём заставляет меня плакать от счастья. Я звоню мужу, надеясь на то, что он будет находиться в доступной для звонка зоне. Он отвечает спустя несколько гудков.

— Какого чёрта, Эрика?! — голос мужа полыхает яростью. — Ты сказала охране, что отправилась в магазин, но мои люди проверили его. Тебя там нет. В чём дело? Ты опять решила сбежать от меня?

— Да, но очень недалеко. Я хотела сбежать в больницу, чтобы узнать наверняка.

— Ты плохо себя чувствуешь? Почему не сказала мне сразу?

Багратов переключается на состояние тревоги за меня. Его эмоции такие искренние и сильные, что не остаётся даже крошечных сомнений в том, что он любит меня. По-настоящему.

— Я хорошо себя чувствую. Просто я беременна от тебя. Двойней.

В ответ слышится потрясённая тишина и звук энергичных шагов.

— Беременна?

— Да.

— И попёрлась куда-то одна? Ох, ты напрашиваешься на хорошую трёпку ремнём, Эрика! — угрожает Багратов, но в его голосе слышится широкая улыбка.

— Беременных нельзя шлёпать по попе, — отвечаю я.

— Вернись в клинику и уточни всё, что тебе можно, а что нельзя. Пусть возьмут все необходимые анализы. Я хочу видеть полную и достоверную картину! — муж мгновенно включается в режим большого босса. — И я отправлю к тебе одного из свободных водителей. Это не обсуждается.

Багратова кто-то зовёт по имени, он говорит пару слов в сторону и возвращается к разговору со мной:

— Извини, мне пора идти. Постараюсь вернуться как можно быстрее. Я буду вне зоны доступа. Пожалуйста, Эрика, без самоуправства. Сядешь в машину водителя. Ясно?

— Да, я сделаю всё так, как ты сказал. Люблю тебя, мой самый лучший в мире муж.

— Я тебя тоже люблю, самая непослушная в мире жена! — отзывается Багратов.

Я покорно возвращаюсь в клинику, чтобы заключить договор на дородовое обследование и получить перечень всего, о чём меня просил муж. Это не занимает много времени. Всего полчаса, не больше.

Едва выйдя из здания клиники, я слышу, как ко мне обращаются по имени:

— Эрика, добрый день. Меня послал ваш супруг, чтобы я отвёз вас домой.

— Добрый день.

— Сюда, пожалуйста!

Высокий, худощавый мужчина показывает рукой на чёрный седан представительского класса, припаркованный прямо напротив входа. Я автоматически делаю несколько шагов в сторону автомобиля. Но на закоулке сознания раздаётся тревожный звоночек.

Я ни разу не видела этого мужчины в охране Багратова. Он выделяется среди всех других. В охране у моего мужа исключительно высокие, массивные мужчины. А этот проигрывает им во всём и держится совершенно иначе — нет расчётливой скупости в движениях, и голос кажется мне смутно знакомым.

— Обычно меня забирал Шорох, — с сомнением произношу я.

— Сегодня шеф дал Шороху особое поручение. Я вместо него.

Водитель подхватывает меня под локоть довольно настойчиво и распахивает переднюю дверь автомобиля. Интуиция настойчиво говорит, что это не просто подозрительно. Это очень и очень плохо. Но я стараюсь не подать виду, говорю с лёгкой улыбкой:

— Хорошо. Я отойду на минутку, чтобы позвонить.

— Позвонишь, когда сядешь, — голос мужчины резко меняется, становясь до боли знакомым.

Я глубоко вдыхаю воздух, до боли в переполненных лёгких. Это голос моего брата, Эда! Потрясённо оглядываюсь и всматриваюсь в лицо. Но оно не то, что я помню — другой нос, щёки и губы. Эд сделал пластическую операцию, догадываюсь я. К тому же сильно похудел и изменил причёску, став практически неузнаваемым!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Эд… — говорю на коротком выдохе.

— Ну, привет, сестрёнка, — шипит он. — А теперь сядь в машину. Живо! Есть разговор! — цедит сквозь зубы Эд, приближаясь ко мне.

Холодное дуло пистолета утыкается мне в живот.

Глава 41

— Нет, Эд. Я никуда не сяду. Но поговорить? Поговорить я не против! Ничего не хочешь объяснить? Свою двойную жизнь и криминальные делишки?!

Мой голос поневоле начинает набирать обороты и звенеть от плохо сдерживаемой ярости.

— Сядь. В машину!

Слышится щелчок курка.

— Ты будешь грозить мне пушкой?

— Закрой рот. И сядь! — он больно тыкает меня в живот.

Я поспешно выполняю команду брата. Он быстро оббегает автомобиль и садится за руль. Машина заводится с кнопки, у неё коробка автомат. Брат придерживает руль одной рукой, а вторую направил в мою сторону. В ней зажат пистолет. Настоящий. Не бутафорский. Мой брат-близнец, с которым я росла в одной утробе, угрожает мне пистолетом.

Как я могла не замечать в брате двуличность? Но зато сейчас я вижу, какие острые и быстрые движения у его рук. Длинные, ловкие пальцы Эда могут не только виртуозно владеть кистью, но также изготавливать поддельные документы и печатать фальшивые деньги.

— Скажи, как давно это началось? Как ты в это влез?

— О, мы хотим поговорить о прошлом? — усмехается брат. — Давай…

Он нажимает на кнопку. Окно с моей стороны ползёт вниз.