Жена психиатра. Когда любовь становится диагнозом

Я стала ломать голову над тем, как мне оплатить переезд. Просить у отца денег я не могла, он и так вложил огромные средства в новый дом, покрыл расходы на ремонт и свой собственный переезд, купил мне микроавтобус и в течение вот уже нескольких месяцев регулярно давал мне деньги на продукты и прочие траты на детей.

Я медленно вдохнула, ощущая, как поднимается грудная клетка. Потом выдохнула и расслабила мышцы тела.

Значит, мы переезжаем через два дня. Я найду 2500 долларов. Я уже многое пережила. Эта сумма казалась сущей ерундой по сравнению с тем, с чем мне пришлось иметь дело раньше.

Я позвонила Пег, и та согласилась одолжить мне деньги. Я не стала говорить папе, что Чарльз отказался оплачивать переезд.

Долг я смогла отдать только через несколько месяцев. Все это время мне по почте периодически приходили чеки без подписи. Это были подарки от друзей. Я не хотела, чтобы мне дарили деньги, но близкие люди помогали мне, чем могли.

Опыт тех недель и месяцев в некотором смысле напомнил мне период лечения от рака. Тогда я полностью потеряла стыд за свое тело и понимала, что совсем перестала испытывать чувство унижения. Я спокойно раздевалась перед всеми теми, перед кем это надо было делать. Тело — это всего лишь оболочка, и я как бы абстрагировалась от него, перестав смущаться. Сейчас случилась новая напасть: у меня не было денег. Мне было необходимо кормить детей, следовательно, я была готова занимать у кого угодно.

Я позвонила своему адвокату и сообщила об условиях, в которые поставил меня Чарльз.

— Закон позволяет ему выплачивать мне 20 долларов в неделю на содержание детей? — спросила я.

— Нет, не позволяет. Это гораздо меньше того, что вы обязаны получить от мужа, учитывая количество детей и ваш доход. Но до судебного решения Чарльз может делать все, что ему заблагорассудится. Вы уже знаете, что ваш супруг хочет снять с себя всю ответственность, но в конце концов ему придется отдать вам деньги.

— Но они нужны мне сейчас. С частной практикой пока ничего не получается. У меня просто нет на нее сил. Как только мы переедем, я начну искать работу.

— Диана, я направлю письмо адвокату Чарльза, но не уверен, что от этого что-либо изменится, потому что ваш муж игнорирует то, что говорит ему адвокат. Я попытаюсь добиться, чтобы слушание по вашему делу назначили побыстрее. Занимайтесь переездом и обживайтесь. Потом попробуйте напроситься погостить к друзьям, которые не так сильно ограничены в денежных средствах. Это поможет вам развеяться и сэкономить на расходах.

Глава 37

Сразу после переезда Чарльз принялся забрасывать меня письмами. Чаще всего они состояли из претензий, обвинений, оскорблений и проклятий. Я никогда не отвечала ему в ответ и сохраняла все сообщения, чтобы при необходимости показать их суду.

Например, вот самое безобидное из них:

«По поводу хлеба… Я не собираюсь говорить тебе, что и как ты должна делать у себя дома, но с горечью констатирую, что не могу заставить Элли и Сэма есть ничего, кроме белого хлеба и бейглов. Я понимаю, что именно такие мучные изделия дети едят, когда находятся у тебя большую часть недели. И потом у меня они просят то же самое, когда мы завтракаем или ужинаем дома или когда я готовлю им школьный ланч. Я надеюсь, что мы сможем скоординировать наши усилия для того, чтобы дети начинали привыкать к хлебу более богатой текстуры с минералами, витаминами и клетчаткой, необходимыми для здоровья…»

А были и более эмоциональные: