Жена русского пирата

Каждая новая власть требовала от мирных жителей беспрекословного подчинения, забирала в свои войска молодых и сильных, подбирала все, что по неосторожности осталось на виду, и была в глазах станичников глупа своей непредсказуемостью: по ошибке ли, по злому наговору завтра мог погибнуть любой из них! То ли дело свадьба… Отчего же не погулять, если есть возможность?!

Катерина с Алькой загодя договорились устроить на свадьбе небольшое представление. Альке сшили трико из старой тельняшки Черного Паши. К сожалению, указание атамана сжечь захваченное цирковое имущество контрабандисты выполнили дотошно — сожгли все! Чудом уцелел только черный ящик иллюзиониста, который Батя приспособил под инструменты. Катерина, увидев, отобрала его и до поры до времени упрятала: мало ли, вдруг понадобится?

Станичники не зря ждали от свадьбы развлечений. Просьба невесты достать гармонь всех приятно удивила, и какой-то быстроногий хлопец обернулся, доставил ей гармонь. Конечно, по-хорошему невесте бы мирно сидеть подле жениха и только подставлять губы для поцелуя. Но сейчас никто не возражал против нарушения свадебного этикета. И когда она взяла в руки гармонь, по рядам гостей пронесся радостный вздох: музыка будет!

Катерина заиграла медленный вальс, и на середину комнаты выскочил Алька. Его тело, с детства привыкшее к акробатике, словно застоявшийся жеребенок, радостно вырвалось на свободу и будто жило отдельно от хозяина. Он подпрыгивал вверх, крутился волчком, ходил на руках, садился на шпагат, а в конце выступления шепнул переживающему за своего любимца Бате:

— Замри!

И в несколько секунд оказался в стойке на его плечах. Батя замер и даже взмок от напряжения, пока Алька нахально использовал его плечи.

Черный Паша вместе с гостями хлопал в ладоши, а после Алькиного выступления вдруг спросил у Катерины:

— "Ничь яка мисячна" — играешь?

Та кивнула и заиграла, а жених — запел! Никто из гостей не удивился на Кубани любили и умели петь, — и стали подпевать потихоньку, чтобы не заглушить чудесный голос поющего. У Черного Паши оказался просто-таки чарующий баритон. И только Катерина была потрясена до глубины души, как если бы вдруг запело дерево у ворот, она и не заметила, как тоже стала подпевать, как деликатно смолкли гости — номер жениха и невесты! Песня закончилась, гости закричали "Горько!", и жених с невестой прильнули друг к другу; они оба вдруг поняли: сегодня их души наконец соединились!

Свадьбу отгуляли. На другой день путешественники стали собираться в дорогу. Станичники — то один, то другой — под разными предлогами заглядывали к ним во двор. Предлагали помощь, приставали с расспросами: кто они все же такие, куда идут? Черный Паша и его товарищи на все вопросы отвечали скупо. Кто такие — обычные люди. Куда идут — к родственникам на Урал. Эти уклончивые ответы после их ухода породили в станице немало слухов. Рассказывали, что бандиты напали на цирк, всех артистов перебили, только брата с сестрой в живых оставили с условием, что она выйдет замуж за их атамана… Ходила и другая история. Вроде он увез её из хорошей семьи. Венчались без родительского благословения, а теперь бегут от её братьев, которых разгневанный отец отправил в погоню… Чего только не придумают глупые бабы!

Во время сборов в дорогу Ян старался держаться на заднем плане. Он не отлынивал от работы, выполнял все распоряжения и Бати, и Черного Паши, а сам все-таки попробовал разок-другой отлучиться — не хватятся ли? Один раз Батя отлучку заметил:

— Где был?

— Ходил к соседям договариваться насчет молока; говорят, у них — самое жирное.

Все знали, что атаман молоко любит, потому такой поступок Батю не удивил. Он даже не поинтересовался, посылал ли его кто-нибудь узнавать?

Между тем Ян твердо решил бежать. Он не хотел идти на Урал, ни вообще куда-нибудь на поиски солнцепоклонников — на что они ему сдались? Спасибо, насмотрелся: живых людей, точно скотину, на цепь сажают! От них на много верст воняет мертвечиной!

Батя с компанией собирался теперь на север, а Ян хотел идти совсем в другую сторону — в город Екатеринодар. И там искать себе работу. Надо же на что-то жить! Лучше на деньги, заработанные своим трудом, а не на бандитские!

Ни к Катерине, ни к Альке Ян не успел привыкнуть, а потому особо теплых чувств к ним не испытывал; ничто его здесь не удерживало. Из разговоров контрабандистов он понял, что Марго везли продавать в гарем. И что лодка до порта не дошла.

Отправили её в рабство те самые люди, с которыми теперь ему надо было делить хлеб-соль в дальней дороге. Избави бог! Кстати, на этой самой лодке вместе с Марго погиб бывший возлюбленный Катерины — то ли рыбак, то ли матрос. А она живет с его погубителем. И даже замуж за него вышла! Коротка, оказывается, женская память!