Жена убийцы

Опустившись на кровать, она оперлась рукой о подушку. Шелковая наволочка была нежной и прохладной на ощупь.

Ярдли вытащила подушки из наволочек и проверила внутри. Затем под кроватью, под матрасом, в шкафу с одеждой, в ящиках на кухне и в ванной. Она обыскала холодильник, морозилку и шкафчики. Ящика с инструментом в квартире не было, поэтому Ярдли кухонным ножом выкрутила винты и сняла решетку вентиляции. Ничего.

Остановившись перед книжным шкафом, она провела пальцами по корешкам и остановилась на биографии Эдди Кэла. Автор писал ей письма, донимал телефонными звонками, дважды заявлялся к ней домой. В конце концов Ярдли подала заявление в полицию, обвинив его в преследованиях. Любитель сенсаций, за свою книгу автор получил шестизначную сумму. Впоследствии Джессика узнала, что его задержали за нападение, и в настоящее время он отбывал пятнадцатилетний срок.

Биография была длинная, страниц шестьсот. На взгляд Ярдли, Кэл такого не заслужил. Достав книгу, она подержала ее в руках. Книга показалась ей какой-то… жесткой. Раскрыв ее, она увидела между страницами два компьютерных видеодиска. Без пояснительных надписей, указывающих на их содержание. Джессике стало плохо.

Ей потребовалось какое-то время, чтобы собраться с духом, вставить первый диск в проигрыватель и включить телевизор. Сделав глубокий вдох, она закрыла глаза. «Пожалуйста… пусть я ошиблась… пусть я ошиблась…»

Ярдли включила воспроизведение.

Глава 41

Видео началось с черного экрана, но был слышен какой-то шорох, металлическое позвякивание. Затем с объектива сняли крышку.

Ярдли тотчас же узнала помещение: спальня в доме Олсенов. Изображение было зеленым, но четким; Райан и Обри Олсен спали рядом. Камера надолго задержалась на них. Ничего не происходило, Райан Олсен храпел.

За камерой послышались новые звуки. Ярдли не смогла определить, что это было. Возможно, одежда или постельное белье. Что-то мягкое терлось по другому предмету. Райан Олсен перевернулся во сне, и храп на какое-то время прекратился. Тишину заполнили характерные звуки дыхания, однако исходили они не от Олсенов.

В правом углу кадра появилась голая кожа. Мужские ягодицы и ноги. Зажатый в руке нож. Мужчина стоял у изножья кровати с фотоаппаратом. Не с телефоном, а с тонкой современной цифровой «мыльницей». Сделав несколько снимков, неизвестный положил фотоаппарат на кусок пластика, расстеленный на полу. Лица его не было видно, поскольку он не поворачивался к объективу видеокамеры.

Глядя на спящих Олсенов, мужчина задумчиво постукивал лезвием ножа по бедру. Точно так же постукивал себя пальцами по бедру Уэсли, погруженный в раздумья.

Приступ тошноты поднял к горлу Ярдли обжигающую горечь желчи, и она с большим трудом сглотнула ее, зажав рот рукой, словно физически запихивая ее обратно. Неизвестный медленно приблизился к кровати.

Оглянулся на видеокамеру, убеждаясь в том, что та сфокусирована правильно. Это был Уэсли.

Затем стремительно — словно это был бросок кобры — он наклонился и поднес лезвие к горлу Райана Олсена.

Джессика отвернулась. Не в силах больше сдерживаться, она бросилась в ванную. Ее начало рвать.

* * *

Когда рвотные позывы наконец затихли, Ярдли смыла туалет, после чего с трудом поднялась на ноги, держась за раковину. Посмотрела на себя в зеркало. Хотя она и знала, что мужчины находили ее привлекательной и выглядела она моложе своих тридцати восьми лет, сейчас Джессика показалась себе старой. Старой и усталой.

Сполоснув лицо водой, она прополоскала рот. Потом долго держала руки под струей воды, так долго, что лицо у нее практически полностью высохло. Сумочка упала на пол, Ярдли подняла ее и поставила на раковину. Достав одноразовую салфетку, вытерла лицо. Пользоваться полотенцами Уэсли у нее не было никакого желания.

Выходя в коридор, она услышала голос:

— Привет, дорогая!

Глава 42

Время остановилось. Все мысли Ярдли были прикованы к бумажной салфетке, падающей на пол. Не отрывая взгляда, она смотрела, как салфетка, покачиваясь в воздухе, медленно опускается вниз. Ее мышцы не откликались на указания головного мозга.

Уэсли выключил проигрыватель.

— Ты ни разу не изъявляла желания прийти сюда, — ровным, спокойным голосом произнес он, оглядываясь по сторонам. — Ну, как тебе здесь нравится?

Ярдли молчала.

Засунув руки в карманы, Уэсли присел на подлокотник дивана и шумно вздохнул.

— Представь себе мое удивление, когда мне позвонила управляющая. Право, я думал, что этот день никогда не настанет. Я полагал — наивно, наверное, — что смогу сохранить это в тайне от тебя. Я никак не мог предположить, что ты ввяжешься в это дело. Жаль, что ты не послушала меня и не оставила все как было. В конечном счете, дорогая, это ты во всем виновата.

Ярдли едва не сказала: «Тебе нужна помощь, Уэсли. Я могу тебе помочь». Однако по его глазам она поняла, что это будет бесполезно. Глаза Уэсли стали другими. Безжизненными, словно глаза куклы. А может быть, теперь Ярдли просто так их воспринимала…

— Я ухожу, Уэсли. Освободи дорогу!

Он указал на дверь:

— Ну разумеется. Иди.