Жена в наследство. Книга 1

Показалось, чем ближе мы подходили к покоям, которые теперь считались нашими общими, тем сильнее гневился Хилберт, хоть весь вечер хранил удивительное спокойствие. Его шаги становились резче и твёрже, а дыхание жарче. Он не смотрел на меня и сжимал мою руку в своей всё крепче, пока я не вскрикнула – только тогда отпустил. Скоро мы всё же дошли до высокой резной двери с массивным кольцом вместо ручки, зажатым в бронзовой пасти льва. Она распахнулась передо мной, как будто сама по себе. Изнутри слабо пахнуло какими-то благовониями. Не душно, но ощутимо.

Я прошла дальше в комнату, а Хилберт закрыл дверь, изрядно ею хлопнув. Прозвучали его шаги, приглушённые брошенными на пол шкурами, вероятно, медведя, – и он прошёл мимо. Не посмотрел даже, будто я снова успела перед ним в чём-то провиниться. Вот прямо сейчас, на этой свадьбе. Или пока шли до спальни. Хоть всё это было нужно мне не больше, чем ему.

Йонкер сел в большое, уютное на вид кресло у камина, перегнувшись через подлокотник, взял поленце и бросил его в огонь. А я так и осталась на месте, неведомо зачем поглаживая вышитую юбку свадебного платья. Казалось, оно висит на мне пудовой тяжестью – так хочется избавиться от него. И тут же пришла подлая мысль, что как раз сейчас мне и представится хорошая возможность это сделать. И как прийти в согласие с собственной совестью? Считать это изменой или нет? Ведь я не хочу того, что так или иначе должно случиться!

Хилберт наконец поднял на меня взгляд и демонстративно вытянул свои длинные ноги, обрисованные хорошо сшитыми сапогами. Приподнял брови вопросительно, словно его вдруг взяло недоумение. Я едва удержалась, чтобы руками не развести: чего он от меня вообще хочет? И только через секунду догадалась, заметив стоящий рядом с креслом серебристый, наполненный водой таз. Похоже, он ждёт, что я разую его и ополосну ступни? Очень интересный поворот событий. Вот же грехи мои тяжкие…

Конечно, я слышала о подобных старинных традициях многих народов, но именно сейчас это показалось мне замшелой древностью. Хотя, кажется, ничего особенного. И как-то позабылось, что менталитет женщины двадцать первого века здесь никто не оценит.

Голова тут же словно вспухла, и в висках застучало глухо. Вот сейчас, Поля, ты хлебнёшь сполна должного в этом мире смирения. Если поддашься.

– Ну? – подогнал меня Хилберт. – Хотите вы или нет, а церемониал надо завершить. Так что давайте закончим поскорей.

– Смотрю, вы сами относитесь к условностям скептически. Так, может, обойдёмся без них? – Я улыбнулась как можно более очаровательно.

Но это не помогло. Хилберт сжал зубы – и на его щеках дёрнулись желваки. Похоже, этот день изрядно его утомил, и он правда хотел завершить всё как можно быстрее, но и спуску давать мне не собирался.

– Хватит юлить. Что нужно, должно быть сделано. И простыню с вашей девичьей кровью я должен показать свидетелям – от этого вы не можете отмахнуться. Не стоит тянуть время. Я хотел бы лечь спать поскорей. У нас обоих был трудный день. Не считаете?

Я тоже так считала. Такого трудного дня у меня не было, наверное, никогда в жизни. Даже вчерашний не мог с ним сравниться. Ведь никогда в жизни я не выходила замуж за малознакомого мужчину. Да и не думала, что такое вообще может со мной когда-то случиться. Похоже, стоило сейчас засунуть гордость куда подальше и сделать то, что от меня требовалось. А о том, что будет потом, и думать не хотелось. Это натуральный сюрреализм. Такое даже Дали во снах не снилось.

Но я всё же не могла сдаться без боя.

– Я очень чту ритуалы, мениэр. Но, если позволите, хочу предложить вам немного их изменить. – Любопытствующий взгляд Хилберта неожиданно меня обнадёжил. – Вы правы, мы оба устали за этот день. А потому можем сделать друг другу приятное. И ничем не нарушить традиции. Тёплой воды хватит на нас обоих.

Я указала взглядом на завёрнутый в полотенце кувшин, который стоял на столике рядом – из горлышка его ещё поднимался пар.

Показалось на миг, что Хилберт просто рассмеётся мне в лицо и явно не разделит моих взглядов на партнёрские отношения. Но раз уж я решила попробовать с ним подружиться, то почему бы не начать с мало-мальского равноправия?

Йонкер ожидаемо вскинул брови, всем своим видом выказывая недоумение.

– После сегодняшней склоки с мейси ван Стин, после всех ваших побегов вы предлагаете мне мыть вам ножки? Устали, значит? – Он стиснул пальцами подлокотники. – Отдохнёте – и за старое?

Каждое слово било меня по щекам, словно прутьями. Не согласится, конечно. Но, может, хотя бы меня освободит от ответных обязанностей? Со злости.

– Мне надоело видеть пренебрежение в ваших глазах, мениэр! Сейчас я, кажется, ваша жена.

– Моей женой должна была стать другая. – Снова под дых.

– Я в том не виновата!

– Это ещё как посмотреть.

– Если вы так считаете, то я не думаю, что обязана вам чем-то. И мир не рухнет от несоблюдения ритуалов, которые не нужны ни мне, ни вам.

– Так, значит… – Хилберт резко встал и прошёлся до столика. Опустил взгляд на кувшин и вздохнул.