Жена в придачу, или Самый главный приз

– Да что ты себе позволяешь?! – Судя по виду и воплю, лорд пребывал вне себя от возмущения. – Ты кто такой?

От холодной усмешки Олдера неуютно стало даже мне. Представить сложно, что должен был чувствовать Дэйрон, которому она адресовалась. На вопросы маг отвечать не собирался, а приставленный к груди меч стал лучшим аргументом для того, чтобы лорд принялся позорно пятиться к клубу. Он бросал выразительные взгляды на телохранителей, но те до сих пор пребывали в несколько заторможенном состоянии, и толку от них было мало. Любопытствующие наблюдатели тоже вмешиваться не собирались, в нетерпении ожидая исхода всего сегодняшнего безобразия.

А ведь говорил мой папа императору, что советников давно разогнать нужно! Что это за лорд, который за себя постоять не может? Впрочем, не так-то просто обычному человеку противостоять магу. Тем более боевому. Да еще и такому, как Олдер.

Первым опомнился Эгри и, схватив меня за руку, потащил в «Азартный феникс», а следом стали подтягиваться остальные. В каждом клубе имелся маг-эксперт, специализирующийся на обнаружении запрещенной в играх магии. Как только Олдер втолкнул Дэйрона внутрь, эксперт тут же нарисовался рядом, готовый сию же секунду приступать к своим непосредственным обязанностям.

Несчастные, дрожащие, уже попрощавшиеся со своими должностями администратор и владелец «Азартного феникса» попытались вмешаться, но их никто не послушал. Возбужденная толпа требовала продолжения банкета! Ну и торжества справедливости заодно.

– Ваши часы, пожалуйста, – попросил эксперт, протянув лорду руку.

Я даже прониклась к нему уважением: вот у кого администратору клуба профессионализму поучиться нужно! Ни волнения, ни заискивания, ни страха – только спокойное исполнение своих обязанностей.

Дэйрон медлил, и меч Олдера надавил чуть сильнее.

– Я же тебя в тюрьме сгною, – прошипел лорд, лицо которого пошло красными пятнами. – На корм магрысам отдам…

– На виселицу отправишь, – закончил Олдер и, стерев с лица усмешку, кивнул на часы. – Снимай.

Сказать, что таким развитием событий все были поражены, – это не сказать ничего. Конечно, маги всегда славились своим безрассудством, и им многое сходило с рук, но на моей памяти никто не осмеливался вести себя так по отношению к лорду. Это ведь можно расценивать не только как оскорбление, но и как угрозу жизни второму советнику императора! Олдер просто безумен, если этого не понимает!

Внезапно наши взгляды встретились, и я прочитала в его глазах ответ на свой вопрос: он прекрасно сознавал, что делает. Но был спокоен, уверен и не испытывал ни капли страха.

От блеска карих глаз у меня перехватило дух, но, когда в руках эксперта оказались часы, я, как и все прочие, тут же сконцентрировалась на них.

Маг положил часы на стол, присел и с сосредоточенным видом принялся водить над ними руками. Сперва ничего не происходило, но вскоре в воздухе стали появляться золотистые буквы и цифры, постепенно складывающиеся в сложные математические формулы. Я мало что смыслила в подобной магии, но оторваться от нее не могла и наблюдала как завороженная.

– Вот сейчас, – прошептал стоящий рядом Эгри. – Уже почти…

Минуло совсем немного времени, прежде чем над часами повисла длинная формула. Несколько раз мигнув, она загорелась еще ярче, сменив золотистый цвет на ярко-алый.

– Магический артефакт, – сняв очки, подвел итог эксперт. – Накладывает мелкие иллюзии и отводит глаза. В последний раз им пользовались около получаса назад.

– Это ничего не доказывает! – внезапно воскликнул Дэйрон, на лице которого все красные пятна слились воедино. – Я понятия не имел, что это артефакт, и покупал часы исключительно как украшение!

Олдер убрал меч в ножны и с нескрываемой иронией заметил:

– Не знал, какие вещи производят в мастерской Стилса?

Об упомянутой мастерской и известном артефакторе знали все, а гравировка на обратной стороне часов служила лучшим доказательством тому, что они были созданы именно там.

Тем временем Эгри подошел к столу, где возвышалась гора забытых фишек, и принялся их делить.

– Полагаю, половина принадлежит мне, – произнес он, с непередаваемо довольным выражением лица сгребая к себе выигрыш.

На сей раз лорд спорить не стал, но было заметно, что очень этого хотел. Всем своим видом он выражал крайнюю степень злости, раздражения, досады и возмущения, и такая гремучая смесь непременно заставила бы его взорваться, но лорд понимал: если он сейчас не уйдет, все станет гораздо хуже.

Кто-то в толпе уже выкрикивал откровенные ругательства в его адрес, и постепенно их подхватывали остальные. Заметив направленные на него горящие взгляды, Дэйрон сделал то, что собирался уже давно: ретировался. Правда, не гордо, а поджав хвост.

Меня несколько возмущал тот факт, что ему позволено так просто уйти, – будь на его месте простолюдин, охрана клуба уже бы вызвала стражей. Но, как бы то ни было, теперь неприятностей Дэйрону все равно не избежать.