Жених для непоседы

Остается один вариант, но он медленный, я могу не успеть. Надо успеть!

Я начала перестраивать структуру магического потока. Он состоял из пары десятков нитей, и я могу работать сразу со всеми, иначе, если брать по одной, что было бы гораздо проще, это то же самое, что перерезать.

Изменить структуру – легко сказать! На самом деле, ничего магически затратного в этом не было, но это очень тонкая, кропотливая работа. Если мне сейчас кто-то помешает… Впрочем, слуги оказались понятливыми ребятами и организовали вокруг меня что-то типа кольца, не давая в панике бегущим людям о меня спотыкаться. А так же не давая прорваться сюда тем, кто вознамерился “спасти” всех, отключив артефакт. Такие были.

Ну вот куда лезут, если ничего в этом не понимают?

Я еще раз глубоко вздохнула и начала молекулярную перестройку решетки потока. Заодно он немного охлаждался, это дало мне возможность не потерять сознание от болевого шока. У меня будут очень сильные ожоги, но сейчас об этом думать и отвлекаться нельзя.

Не знаю, сколько я так работала, наверное, минут пять, не больше. Но надо понимать, я не чинила, за жалкие минуты этого не сделать, а снимала напряжение силы в потоке. Щит придется восстанавливать заново, возможно даже с нуля. Это как с артефактным луком, ты можешь сделать из него нормальный долговечный артефакт, но на это потребуются дни, или можешь его улучшить в экстренной ситуации и у тебя будет один, максимум два выстрела, после чего оружие развалится на запчасти.

Но сейчас о щите я не думала, я думала о том, что здесь находится под сотню людей только на полигоне. Хорошо хоть студентов поблизости нет – каникулы.

Я чувствовала, как уходит вибрация, так тускнеет яркий свет, как гул, зародившийся под трибунами, утихает – получилось!

Конечно, я не могла изменить молекулярную структуру всего потока, да это сейчас было и не нужно. Надо лишь довести ее до приемлемого уровня и отключить чертов артефакт.

В тот момент, когда вместо вибрации появились мурашки, я решила, что этого достаточно. Тем более, что последние полминуты я держалась лишь на морально-волевых. Из последних сил я подала команду на отключение и…

За моей спиной купол обрушился вниз поблескивающим стеклом, точнее нитями, обратившимися в кристаллическую решетку наподобие стекла. С этим я уже не могла ничего сделать, да и графы, надеюсь, догадались прикрыться щитами. Не помрут!

Я же оторвала руки от кристалла управления, посмотрела на них… Кожа осталась на кристалле, а ладони представляли одну сплошную рану. Тут-то на меня и накатила боль, да такая, что перед глазами все тут же заволокло чернотой, и через секунду я в нее послушно рухнула, отключившись.

Надо мной склонилась женщина, но узнать ее не удалось, слишком плохо было видно лицо, окруженное свечением. Нет, ничего потустороннего, как я поняла буквально через секунду, просто так висел магический светильник, что над ее головой образовался нимб.

Я заморгала, и она мне что-то сказала. Голос я слышала, но как-то далеко, будто до меня пытаются докричаться с другого берега реки. Так что ничего не разобрала.

Она ушла, а я все это время таращилась на яркую лампочку, которая висела прямо перед носом. Наверное, не надо было этого делать, потому что скоро перед глазами стали расползаться цветные круги, а потом и черные мушки. Но женщина быстро вернулась, заслонила от меня источник освещения и влила в рот какую-то отвратительно пахнущую вязкую жижу.

Ну почему все лечебные снадобья – это такая потрясающая гадость?!

Но это я уже подумала стремительно очищающимся от усталости и тумана мозгом.

– Вам лучше? – спросила одна из целительниц Академии. Я ее знала, ну то есть не по имени, просто видела, когда до этого попадала в лазарет. А такое было несколько раз, да. Артефакторика – не самое безопасное ремесло.

Я подняла руки, посмотрела на свои ладони, на которых уже наросла тонкая розовая кожа. Хорошо со мной поработали!

– Вас сам декан исцелял, – вторя моим мыслям, ответила на незаданный вопрос женщина.

– А что было?

– У вас был болевой шок, ожоги ладоней третьей степени и рук до локтя второй.

Ого, третья – это уже серьезно. Очень серьезно. Это так вообще без рук остаться можно. Их вырастят потом, конечно, но все равно неприятно, особенно если сразу обе.

– А сейчас что?

– Сейчас все в порядке, только вам не следует их нагружать. Тяжести не таскать – это понятно, но лучше не совершать действий, которые могут содрать, поранить или натереть кожу. Вам придется какое-то время носить специальные перчатки.

– Какое-то – это какое?

– Зависит от вашего организма, но, думаю, трех-четырех дней хватит.

Я, честно говоря, выдохнула. Перчатки такие я тоже носила. Как-то при взрыве артефакта, который я делала, мне чуть не оторвало палец. Тоже было экстренное приживление и необходимость носить одну перчатку две недели. Это было не очень удобно, тем более что для красоты я носила их на обеих руках.