Жених императрицы (СИ)

— Хотя, что уж скрывать, наши мужья редко пользуются этим правом, — добавила она. — Говорят, из-за того, что после штрафа жена изобьёт ещё сильнее. Якобы мужчины боятся её гнева. Или понимают, что если будут возникать, то окажутся на улице, возможно, вместе с сыновьями. Из-за жалости к детям и терпят. Ведь сыновья отцов-одиночек у нас нередко попадают в публичные дома. Или просто умирают от голода — бывшей жене ведь не хочется растить отпрысков непослушного проститута. Ещё поговаривают, будто у мужей возникает какая-то там эмоциональная зависимость, ведь с детства их ориентируют на семью и любовь… Ой, чего только не говорят наши мужчины-политикессы. Но на самом деле всё, конечно, проще. Мужчинам нравится, когда их бьют, вот в чём секрет. Это их природа.

— Не думаю, что многим это нравится, — не согласился Адди.

— Ты очень молод и наивен, — добродушно усмехнулась Ммикё. — Если бы хоть раз жена тебя наказала, ты бы понял, как это приятно. На словах, конечно, ты бы отнекивался, говорил, какое чудовище твоя супруга. Но сам только и мечтал, чтобы она повторила то же самое. А желательно, чтобы сначала побила, потом изнасиловала.

Адди скривился.

— Все мужчины обожают грубость, это их природа. А уж я повидала достаточно мужчин, не сомневайся. На словах все, как ты, отнекиваются, — Ммикё снова нескромно его оглядела. — А потом привыкают и просят ещё. И ты бы попросил.

— Наверное, вам просто попадались такие мужчины. Но я не такой, — смутился принц.

— Естественные мужские потребности, Аддиан, глупо отрицать. Это главное право мужчины. У нас так говорят: у женщины много прав — выбирать места обучения, профессию, заводить гарем или посещать дома наслаждений; а, может, выбирать только одного; либо — другую женщину, становиться Женой и Женой. А у мужчины главное право — получать по лицу… Что у тебя вид такой кислый? — усмехнулась Ммикё. — Юноша, который не готов к экспериментам, получает у нас репутацию унылого юнственника, который никому не нужен, и чья старость пройдёт в клетке для пыток.

— Вы и вправду думаете, что я захочу работать там, где меня будут избивать? — скривил лицо принц.

— Избивать? Что за слова такие, Аддиан? Экспериментировать по взаимному согласию. У нас всё добровольно, не забывай. Можешь попроситься в гарем к строгой госпоже, а можешь и не проситься. Да хоть один живи! Некоторые мужчины у нас живут поодиночке.

Адди задумался. Не очень радужные перспективы…

— То есть вы предлагаете мне променять жизнь во дворце на работу танцором и смерть в одиночестве? — возмутился принц.

— Нет, на возможность выбирать. Танцы ли, пение ли, любимая жена или сорок голодных псов дома, но свобода. Выйдешь у нас на улицу, куда захочешь — туда и пойдёшь… Да, дворца, конечно, не будет. Не будет, если ты не задумаешь добиться меня и попасть в мой гарем, разумеется… — опять оглядела его Ммикё.

Это что, предложение?! Только что говорила, как сын Иользы ей не нужен!

— У меня-то есть дворец, и не один. Но если не задумаешь, то будешь жить в небольшом домике. Или большом, если найдёшь богатую любовницу. А ты найдёшь, я не сомневаюсь. Но работать в любом случае придётся. Как минимум вести хозяйство или тщательно следить за собственной внешностью. Но ты же умный юноша, Аддиан, и понимаешь, что потеряешь немногое. Бесплатно бывает только зерно в приманке для певчей птички. И за возможность бездельничать ваши мужчины платят собственной свободой.

Голова Адди закружилась. Ммикё предлагала переехать к ней? Или что?

— Возьмём, например, Империю Солнца, — как ни в чём не бывало, будто не она только что расхваливала своё имущество, продолжила Госпожа Пламени. — Подженатые простолюдины получают статус в обществе, могут не выходить в суровый женский мир. Но хлопочут по дому от зари до зари и всегда слушаются жену. И тоже порой получают по лицу, что уж скрывать. Дворянские мужчины могут не утруждаться образованиями, только сидеть дома и скакать по балам в неудобных платьях. Но тоже выполняют часть домашних работ, растят детей… Хотя каких ещё «домашних работ»? — осеклась Ммикё. — Что это я, в самом деле. Вести хозяйство и заниматься своими родными детьми — это отдых для мужчины, а не работа. Недаром же говорят как у вас, так и у нас — «отдых дома с детьми»…

Адди недоверчиво слушал.

— Но всего остального мужчины лишены. Не очень заманчивая судьба, на мой взгляд. У нас ничего подобного, конечно же, нет, и все двери открыты обоим полам.

— Но я-то буду не просто дворянином, а императором!

— Я помню, Аддиан. Помню, что тебя ждёт. Сладкая и беззаботная жизнь. Как кажется. А на деле ты будешь всегда на виду, под колкими взглядами сплетников. Всегда опасаться за собственную жизнь… ведь все знают, как именно Эльгаана решала судьбы мужей, которые ей наскучивали. Мои магессы не убивали последнего императора. Да, на меня очень просто вешать все преступления мира, но я, конечно, не отдавала приказ лишить его жизни…

— Зачем вы мне всё это рассказываете? — перебил юноша. — Не думаете же вы, что я вам поверю! И что вы сможете меня уговорить!