Жених моей сестры

– Лель, я занят буду. И прекращай меня прессовать, я такое не люблю. Мы с тобой скоро поженимся и будем вместе жить, еще успеем друг другу надоесть. Так что давай, наслаждайся свободой.

– Ладно, – отвечает она со вздохом. Слышно, что недовольна, но старается этого не показывать. – Давай я тебе тогда просто нюдсов красивых отправлю, хочешь?

– Не сегодня, Лель. У меня вся голова работой забита.

Мы еще пару минут с ней разговариваем, а потом я с огромным облегчением кладу трубку.

Мне ведь нравилась Леля, мне нравилось ее трахать, мне нравились ее голые фоточки. Почему сейчас мысль о сексе с ней вызывает тоску?

Я знаю ответ.

Потому что когда на телефоне вспыхивает короткое сообщение с адресом и текстом «в понедельник с четырех до шести», меня вдруг словно огнем изнутри окатывает. Гуглю адрес – это художественная студия почти в самом центре. Интересно, мы будем там с Нютой одни или нет? И я так и не спросил ее, в каком виде она хочет меня рисовать.

***

Я приезжаю к трем. Не специально, просто так получается, что со всеми делами я разбираюсь в первой половине дня, потом обедаю, а потом словно какой-то провал в памяти, и вот я уже стою на парковке напротив художественной студии. Стою и смотрю на окна, гадая, какие из них мне нужны. До назначенного времени еще час, я понятия не имею, здесь Нюта или приедет только к четырём, но все равно стою как дурак и смотрю.

Вдруг в одном из панорамных окон на втором этаже отодвигается в сторону штора, и я на мгновение вижу тонкие запястья и знакомый водопад темных волос, которые Нюта раздраженно отбрасывает с лица.

Едва вижу ее, как под ребрами тут же болезненно обжигает, словно кто-то дернул за крючок. Дико бешусь от такой своей реакции, но как с этим бороться – не понимаю.

Меня тянет к ней, тянет, словно магнитом.

Я захожу в кофейню, которая в этом же здании, беру для Нюты карамельный латте и иду внутрь. На ресепшен сидит кудрявая рыжая девчонка, уткнувшаяся в телефон.

– Добрый день, мне надо в художественную студию.

Она резко поднимает голову и с явным интересом окидывает меня взглядом. Смущенно и вместе с тем кокетливо улыбается:

– Второй этаж, большая металлическая дверь налево. А вы художник? Или модель?

– Разносчик кофе, – с короткой усмешкой отвечаю я, кивнув на стаканчик в своей руке, и иду к лестнице.

Дверь студии приоткрыта – возможно, Нюта не стала ее запирать в ожидании меня, а, может, просто об этом забыла. Я делаю шаг внутрь и первое, что вижу – спину Нюты, стоящей у мольберта. Больше в помещении никого нет. Я замираю, рассматривая хрупкую шею, которая открыта благодаря поднятым наверх волосам, облизываю взглядом изящные плечи, обтянутые простой белой футболкой, талию, аккуратную круглую попку…

Внезапно Нюта оборачивается.

Секунду мы молча смотрим друг на друга.

– Ты рано, – напряженно говорит она наконец.

– Я просто принес тебе кофе. Могу уйти, если ты занята, а потом к четырем вернусь.

Нюта вздыхает и устало трет виски перемазанными в желтой краске пальцами.

– Кажется, у тебя слишком много свободного времени, Яр. Странно, что твоя невеста об этом не знает. Она почему-то думает, что ты загружен работой.

По спине проходит неприятный холодок, и я вопросительно поднимаю бровь, пытаясь понять, откуда такая информация.

– Она подружке по телефону жаловалась вчера, – объясняет Нюта, верно истолковав мой жест. Она вообще понимает меня с какой-то пугающей точностью. – Так громко жаловалась, что даже в моей комнате было слышно.

– Она улетела? – спрашиваю я, никак не прокомментировав последнюю Нютину фразу.

– Да, сегодня. В Милан. На две недели.

– Я знаю.

– Бразды правления по подготовке вашей свадьбы временно перехватила мама.

– Я знаю.

Мы снова замолкаем.

– Как ты добралась? – осторожно спрашиваю я.

– Нормально, – Нюта слабо улыбается. – Наш новый водитель утром меня сюда привез, я ему сказала, чтобы в шесть был здесь. Он был очень рад узнать, что все это время может быть свободен.

– Так ты здесь с утра? Ела хоть что-нибудь?

Нюта отрицательно мотает головой, и я злюсь на себя за то, что взял только кофе. Надо было и еды какой-нибудь купить.

– Так, делай перерыв. Пойдем я тебя покормлю.

– Я не хочу, – дёргает плечиком Нюта, а когда видит, что я ей не верю, объясняет: – У меня пропадает аппетит, когда я рисую. Все равно кусок в горло не полезет. Вот закончу работу, тогда…

Она переводит взгляд на мольберт. Там прикреплён лист с еле заметными карандашными линиями, словно рисунок только-только начали.

– И вот это ты с самого утра рисовала? Негусто, – мягко поддразниваю ее, подходя ближе и передавая ей теплый стаканчик с кофе. Наши пальцы на мгновение соприкасаются, и мы оба вздрагиваем, но тут же делаем вид, что ничего особенного не происходит.

– Это уже пятый, наверное, – хмуро отвечает Нюта, не поддаваясь на мой шутливый тон. – Мне надо десять набросков автопортрета сделать в разных техниках. Вот. – Она кивает в угол студии, и я только теперь замечаю несколько рисунков, которые лежат на длинном узком столе и, видимо, сохнут.

– А что ты рисуешь?

– Себя.

– Можно посмотреть?