Жених поневоле

— О, не знаю, право… Я не могу, то есть… Наверное, не стоит, — забормотала она растерянно.

— Ничего страшного, если у вас возникнут иные планы, — уверил он ее. — Я в настоящее время относительно свободен, и, даже если вас здесь не будет, прогулка только пойдет мне на пользу. — Он слегка улыбнулся. — Счастлив был с вами познакомиться, госпожа Форсеус. Всего доброго!

— Всего доброго, мсье, — тихо ответила она.

Отвесив ей почтительный поклон, князь медленно удалился, а Алиса осталась наедине с противоречивыми чувствами, боровшимися в ее смятенной душе. Он был так хорош собой, и вид у него был такой необычный… Алиса не могла забыть прожигающего насквозь взгляда его золотистых глаз. К тому же князь Кузанов обладал не только чисто мужской привлекательностью. Он оказался интереснейшим собеседником, был к ней внимателен и был весьма осведомлен в новейших течениях живописи. Это Алисе было особенно приятно: ей до сих пор приходилось довольствоваться лишь случайными журналами, которые можно было изредка найти в Виипури.

Алиса не позволяла себе думать о красоте князя. За шесть лет, прошедших с тех пор, как она была вынуждена сочетаться браком с шестидесятилетним Форсеусом, никто не был с ней так мил и внимателен. Случайное знакомство с соседом озадачило ее и привело в состояние странного возбуждения. Она больше не могла сосредоточиться на своем пейзаже, не могла думать ни о цвете, ни о линии и понимала, что страстно желает одного — увидеться с князем завтра. Но может ли она позволить себе слушаться тех чувств, которые пробудила в ней их сегодняшняя встреча? Если бы муж ее был дома, у нее бы не было выбора. Но он находился в отсутствии, и надо же было такому случиться — именно в эти несколько дней свободы от его повседневной тирании в Алисиной жизни появился князь Кузанов.

Собрав свои рисовальные принадлежности, Алиса медленно побрела домой, погруженная в тревожные мысли. Ее пятилетняя дочурка Кателина как раз проснулась после дневного сна, и общение с ней помогло Алисе хотя бы на время избавиться от беспокойных ощущений, пробужденных в ней князем Кузановым.

Вернувшись в поместье, Ники попал под шквал грубоватых и бесцеремонных расспросов, коими осыпали его уже слегка подвыпившие Чернов и Ильин.

— Ну, чего удалось добиться нашему петербургскому герою? — Ильин громогласно расхохотался. Его приводило в восторг то, какую труднодоступную жертву выбрал он своему другу, и в выигрыше своем он не сомневался ни секунды.

— Костюм твой в безукоризненном порядке, — ехидно заметил Чернов. — Неужто день прошел впустую, Ники? Теряешь навыки?

Николай вполне добродушно вынес все шуточки приятелей, сопровождаемые весьма недвусмысленными жестами. Казарменным юмором его было не удивить, а достижениями своими он был весьма доволен. Он предвкушал соблазнение неспешное, обстоятельное, предвкушал сладость победы.

— Друзья мои, госпожа Форсеус — это вам не обычная шлюшка, — с обезоруживающим спокойствием заявил Ники. — Она, к удивлению моему, хоть и замужем за этим купцом Форсеусом, происходит из семьи благородной и получила должное воспитание. По-французски говорит свободно и без акцента. Кроме того, это очаровательная юная особа, совершенно неискушенная, необъезженная, поэтому приручать ее следует медленно и осторожно. Сегодняшний день я не могу счесть совершенно неудачным, так что ты, Ильин, пока что на выигрыш не рассчитывай.

Ники никак не ожидал, что Алиса окажется благородного происхождения и воспитания, и это его почему-то приятно волновало. Впрочем, когда речь шла об удовольствиях, он бывал вполне демократичен и о классовых предрассудках забывал. Его сексуальные отношения строились вне зависимости от национальности, социальной принадлежности или вероисповедания — здесь для него были все равны.

В тот вечер Николай воздерживался от пьянства, танцев и разврата. С легким раздражением, но вполне равнодушно взирал он на дикие забавы своих напившихся приятелей, а спать удалился, к несказанному удивлению слуг, сравнительно рано — и к тому же трезвый. Слуги забеспокоились — уж не заболел ли хозяин?

Надо сказать, дворня обожала молодого князя. Несмотря на свое пьянство и беспутство, Николай был человеком по-старомодному ответственным перед теми, кто ему прислуживал, и неизменно бывал с ними щедр. Кое-кто из приятелей воспринимал это как мягкотелость, кто-то как странность, но он искренне интересовался делами своих слуг, частенько шутил и смеялся с ними, порой принимал участие в их забавах. Верховой езде его обучали старые финны из отцовского поместья. Страсть к охоте порой мешала Ники уделять должное внимание воинской службе, но командир полка его любил и частенько прикрывал, когда Ники задерживался в отпуске или отсутствовал без разрешения.

Николай, об опасениях слуг не подозревавший, проспал всю ночь глубоким сном, Алиса же была натурой трепетной. Всю ночь она ворочалась без сна, в тягостных раздумьях о том, следует ли ей встречаться с князем Кузановым. Заснула она только под утро, так и не приняв решения.