Женить дипломата

    Мелисса прекрасно понимала, что Гуннар кругом прав. Не дело это для принцессы, возиться с сапогами. Но было жаль момента, когда они были в спальном покое, словно вдвоем в целом мире.

    Сделав свои дела и дождавшись, пока голоса в комнате стихнут, Мелисса вернулась в постель. Плотная ночная рубашка надежным щитом закрывала тело, позволяя забыть о смущении. Оглядев это одеяние, Гуннар весело хмыкнул и, в свою очередь, уединился в гардеробной. Вскоре от двери раздалось веселое:

- Дорогая женушка! Сейчас я открою дверь. Если не хочешь лицезреть Мое Высочество в одной рубахе, гаси свечи.

    Мелли метнулась по комнате, одну за другой задувая свечи.

- Готово! – Крикнула она, поглубже ныряя под одеяло.

    Дверь открылась, и Гуннар вышел из гардеробной, освещая себе дорогу  парой свечей в массивном медном подсвечнике.

- Э-эй! – Возмутилась Мелли скорее из упрямства, чем от стыдливости. – ты же сказал, чтобы я гасила свечи!

- Нет, – Последовал невозмутимый ответ. – Я казал, что ты можешь – он особенно подчеркнул тоном последнее слово, -  погасить свечи, если… И так далее. К твоему сведению, дорогая Мелли, твой муж – не филин. Мне надо хотя бы приблизительно видеть, куда иду.

    Под эту речь, произнесенную поучительным тоном, Гуннар дошел до кровати, и, поставив свечи на прикроватную консоль, нырнул под одеяло.

- О-ох!

    Это было сказано с таким наслаждением, что Мелли даже расхотелось его ругать. Он ведь тоже изрядно устал сегодня днем. Поплотнее задернув полог, она постаралась устроиться поближе к мужу, на всякий случай не касаясь его. Не хватало еще ему подумать, что она навязывается, словно крестьянка какая-то.

- Так о чем мы там говорили? – Сдерживая зевок, спросил Гуннар, поворачиваясь к жене и поудобнее устраивая свою руку на ее талии.

- М-м-м? – Мелисса попыталась вспомнить, о чем они говорили до того, как начали раздеваться. – О, вспомнила. Я тебя спрашивала, можем ли мы отказаться от приема для соседей.

- Можем. – Безапелляционно подтвердил Гуннар. – Но если сделаем это совсем, будет не очень красиво. Я предлагаю, следующие пару дней не принимать никого под предлогом твоей усталости с дороги или моей занятости хозяйством. Или и того, и другого. А в конце недели, перед самым отъездом, устроим прием сразу для всей округи.

    Созовем в замок местное рыцарство, пригласим каких-нибудь бродячих музыкантов, зажарим бычка на вертеле, выкатим во двор пару бочек пива для крестьян…

-  А где мы найдем бродячего музыканта? – спросила Мелли деловито, увлеченная этим перечислением.

- Ну, если не найдем, то без него обойдемся. Что-нибудь еще?

- Завтра один из твоих рыцарей собирался ребенка в храм нести, имя нарекать.

- Умгу. Надо бы подарок приготовить. Посмотрю, что у меня там есть с собой. Как там его жена, не жаловалась?

- Фру Риекке? Жаловалась немножко. Устала, говорит, поспешила встать.

- А что муж ее дома запереть грозился, чтобы не рисковала так, не жаловалась?

- Да нет, про мужей мы как-то мало говорили.

- Ну и хорошо. – Гуннар придвинулся еще ближе, посмеиваясь. – Муж у нее – отличный служака, Генрих им очень доволен. Но иногда по разговорам мне кажется, что дома у них там всем заправляет Риекке.

- Да? А с виду и не скажешь… А про командира охраны ты что-нибудь сказать можешь?

- Про Клауса? Суровый рыцарь, но дело свое знает. А о чем речь?

- Не знаю… Мне кажется, что-то у них с женой совсем не ладится…

- Да, – Гуннар вздохнул, – мне она тоже не показалась счастливой. Но, Мелли, с другой стороны, чему ей радоваться? Она же, фактически, лишь нянька при его детях. На сколько там лет старший пасынок моложе нее? Лет на пять-шесть?

- Не знаю. Мне показалось, что там что-то другое.

- Мелли! – Гуннар привстал на локте и теперь немного нависал над Мелиссой, словно заставляя ее осознать всю серьезность ситуации. – Ты же понимаешь, что влезать в супружеские отношения я не имею права?

- А если он ее обижает?

- Если обижает, она может подать жалобу в храм или местному наместнику. Может пожаловаться хоть королю… Тогда назначают проверяющего, который рассмотрит, не забыл ли муж свои обязанности, не злоупотребил ли своими правами.

    А пока жалобы нет, вмешиваясь в их семейные дела, я даю нашим противникам в руки такой замечательный козырь. Как же, королевская семья посягает на священные узы брака и подрывает устои общества!

    Гуннар замолчал и отодвинулся на свою сторону постели. В его словах Мелли почудилась такая горечь, словно было в этом его признании что-то очень личное.

    Муж молчал и Мелли, пригревшись в его тепле под пуховым одеялом, потихоньку начала засыпать. Уже сквозь сон она почувствовала, как сильная рука Гуннара снова подтянула ее поближе.

- М-м? – Вопросительно промурлыкала она, не открывая глаз.

- Спи уже, Ваше Высочество! – последовал ироничный ответ.

- Дипломат-т… – Проворчала  Мелли и уснула.

Утро началось с поцелуев. Неспешных, расслабленных, изучающих… Мелли и тут сумела насмешить мужа, смешно морща нос, отмахиваясь во сне, словно пытаясь отогнать назойливого кота.

- Доброе утро-о! – Тихо прошептал Гуннар в ухо жене.