Женитьба дядюшки Жиля

- Боюсь, ваши измышления на эту тему сейчас меня мало интересуют. Но у меня есть повеление его величества – разобраться в том, что происходит. Потому я сейчас здесь. И желаю, чтобы вы и скрывающийся у вас здесь господин де Кресси ответили на мои вопросы.

- И что же мне будет после того, как я отвечу? – сощурился Бернард.

- А это уже зависит от того, что ответите. И как потом договоримся. Сейчас пока мы настроены против вас – потому что вам не следовало обижать госпожу Мадлен и угрожать крошке Шарлотте. И за это вам придётся ответить, так или иначе. Но если за вами нет больше ничего – то мы можем разойтись достаточно быстро и достаточно мирно. Дамы отбились и не пострадали, поэтому и мы вас с ходу тоже не убьём.

- Сначала послушаете? – усмехнулся Бернард.

- Именно. Родич, давайте поможем ему начать говорить, а то он до завтра будет нам головы морочить, - глянул Лионель на дядюшку.

Тот только выдохнул – зло выдохнул, надо сказать – и, судя по всему, взял Бернарда за горло, то есть – какие-то силы, которые ему подчинялись, сделали это на него сам он и пальцем не пошевелил. Более того, Бернард стал медленно подниматься наверх – к потолку. Потолок здесь был не так высок, как в гостиной Кресси, но Лионель предполагал, что Бернарду было неприятно.

Жиль подержал его недолго – и снял воздействие, тот так и плюхнулся на пол.

- Господин Бернард, говорите по-доброму. Мой родич не отличается ни добросердечием, ни терпением.

- По-доброму я вам уже сказал – это моё дело, - отрезал тот, отдышавшись.

- Нет, не ваше. Уже королевское, вы меня невнимательно слушали, - покачал головой Лионель.

А далее Бернард схватил со стола лежавший там колокольчик и затрезвонил, что есть мочи. Лионель оглядел своё воинство – всем приготовиться, и понадеялся, что госпожа Жийона всё слышит и правильно оценивает обстановку.

Прибежали здешние слуги – со шпагами, Бернард кивнул им на Лионеля и прочих, и те радостно набросились на королевских посланцев. Они с лёгкостью прошли магическую защиту, а удар Лионеля едва не вернулся к нему самому – он успел отклониться в последний миг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эти люди были иммунны к магии – вроде пленного короля Рокелора.

Что ж, драться оружием тоже все обучены, так что – вперёд. Шестеро против девятерых, не такой и плохой расклад. Другое дело, что пока Лионель понял и скомандовал, двое магов попали под свои же удары, зато не-маги с лёгкостью обезоружили двоих нападавших. Откуда-то взялся болван Кресси и тоже ввязался в драку – он дрался хуже Бернардовых слуг, мешался под ногами и  получил от кого-то по голове, ему и хватило. Рядом повалился на пол один из тех, кто имел иммунитет к магии. Похоже – запустил своей дурной головой какой-то механизм, и часть пола ушла из-под ног, видимо – открывая тот самый подвал, который расползся на два соседних участка.

Тем временем господин Бернард тоже не терял времени даром – он попытался подобраться поближе к Лионелю и проткнуть его, но не вышло – получил по клинку с такой силой, что от отдачи заболела рука, он ею затряс и на некоторое время выбыл. А из четырех его защитников на ногах остался последний.

Этот последний добрался до Бернарда, они стояли рядом, тяжело дышали, а потом Бернард достал из-за пазухи что-то и швырнул вверх.

Грохот, треск. Кажется – валится потолок. Лионелю на голову определённо свалилось что-то тяжёлое, а потом его дёрнули куда-то и потащили – в невероятной тишине, под молчаливое сопение. Вокруг кружили какие-то тени, они были то белесыми, то серыми, то радужными. Они то молчали, то болтали, то пели – все разом стройным хором, или – каждая на свой лад.  И ещё было нечем дышать. Когда Лионель окончательно решил, что ему проломили голову насмерть, его вышвырнуло в нормальный обычный мир – посреди улицы Доброй Хозяйки.

Он лежал на мостовой, к нему склонились какие-то из его людей и госпожа Жийона.

- А где его высочество? – спросила она. – Я его не увидела, иначе тоже попыталась бы вытащить.

Лионель повертел головой – родича рядом не было. Были те трое, кто оставался снаружи, ещё трое с ранениями разной степени лежали рядом – хорошо, вытащили, пока не началось, двое сидели на мостовой – тоже живы, болван Кресси лежал с закрытыми глазами, но дышал – и его вытащили, надо же. Не было видно ещё двоих, господина Бернарда – и дядюшки Жиля.

Дома, в котором они беседовали с господином Бернардом, тоже больше не было – вместо него улицу уродовала груда развалин.

Жиль пришёл в себя.

Это была обычная процедура – он приходит в себя. Где-то, когда-то, очевидно, после чего-то. Интересно, после чего на этот раз? И что скажет Жакетта? Вообще она необыкновенно терпелива и сдержанна, и никогда не позволяет себе комментировать его похождения. Но наверное, и её терпению когда-нибудь придёт конец?

Что сначала – открыть глаза или проверить части тела? Ладно, пусть будут части тела, тело важно, если будет хоть малейшая возможность выбраться из неприятности – тело выберется. Как там у нас сегодня?