Женитьба дядюшки Жиля

- Оказывается, вы не только прекрасны, но ещё и невероятно нежны, - она никогда не видела, чтобы у мужчины так сияли глаза. – Мне продолжать? Или вы сейчас передумаете и попробуете скрыться? Например, под кровать?

Что? Она – передумает? Нет. Ей, может, шанс выпал единственный раз в жизни, а она – передумает? Не важно, что будет завтра, но сегодня она не сможет заснуть, если он сейчас просто встанет и уйдёт.

- Нет, нет, не уходите, - только и смогла она сказать.

- Не уйду.

Он вновь целовал её, и она отважилась сама его поцеловать, и это оказалось не страшно совсем. Сорочка и дублет у него вечно сверху расстёгнуты, но сейчас это значит – можно целовать и гладить шею, и даже чуть ниже, и разглядеть тонкую вышивку на воротнике – делал мастер, впрочем, у него вся одежда очень красивая и очень тонкой работы.

- Мадлен, прекрасная Мадлен, вам стоит всего лишь расстегнуть эти пуговицы, и я весь ваш. И, может быть, развязать кое-что. Не поверю, что вам не доводилось раздевать мужчину.

- Только насмерть пьяного, - фыркнула она, нарушая всё очарование момента. – И то, знаете, дублет снять да сапоги стянуть, а дальше пусть сам, как проспится.

- Не то воспоминание, которое сейчас нужно, - согласился он.

Пересадил её на кровать и подошёл к столику у окна.

- Что вы хотите там найти? – не поняла Мадлен.

- Нет у вас воды? Я как-то не подумал.

- Отчего же не быть, есть. В кувшине.

Оловянный кувшин был большим и тяжёлым, и стоял на полу возле столика. Принц налил воды в кубок и вернулся к ней.

- Я думаю, милая Мадлен, вы знаете, что делать. Но давайте – вместе. Понимаете, я очень хочу детей от вас, у вас выходят чудные дети. Но чтобы обезопасить и  нас с вами, и этих возможных детей от разных слухов об их возможном происхождении – всё же, вы слишком недавно вдова – об этом имеет смысл думать только после венчания. Согласны?

Она совершенно не понимала, о чём он вообще, но – была согласна. Только пусть не уходит и не останавливается. Когда ещё она найдёт в себе столько смелости? И да, себя нужно обезопасить от всех нежелательных последствий. Немного силы, и он ещё добавил своей. Мадлен поняла, что никогда ещё не производила подобного ритуала честно и открыто, да ещё и вместе с мужчиной. Как бывает-то, оказывается!

Кубок вернулся на стол, а принц – к ней. Чулки и туфли он сбросил сам, а развязать пышные банты, которыми штаны крепились к дублету – доверил ей. То есть просто взял её ладонь и положил на тот самый бант на боку. Банты были красивые, с серебряными наконечниками. Мадлен видела, как их однажды украдкой разглядывала Мари.

Штаны с дублетом улетели на пол. Мадлен дёрнулась было сложить их на сундук, но принц остановил её – ладно вам, госпожа моя, потом. Мы с вами важнее любой одежды.

Он страшно смутил её, когда развязал все шнурки на её сорочке, просто стянул с неё и отправил туда же, на пол. На коврик у кровати.

- Зачем? – никак не могла уложить в голове она.

- Затем, милая моя Мадлен, что вы – очень красивая женщина. А я хочу вами любоваться. Всеми изгибами и уголками вашего прекрасного тела. Увы, не могу сказать то же самое о себе, но – думаю, моя сорочка нам сейчас тоже ничем не поможет.

- Вы… вы просто необыкновенно хороши, - прошептала Мадлен.

О да, ничего лишнего. Ну и что, что нога болит, всё остальное – как у тренированного бойца. Гостила она как-то раз у сестрицы Мари, и туда же приезжал Жанно с друзьями – повидаться, и они все с мужем Мари устроили тренировку во дворе и вдохновенно гоняли друг друга шпагами, а потом валяли по земле. А потом обливались водой из бочки, Мадлен засмотрелась – вот что значит красивые мужчины! Конечно, телу принца двадцать лет не дашь, но – в таком случае Ангеррану было все восемьдесят.

К чёрту Ангеррана! Кыш, тьфу, нет его. Есть принц Жиль, он просил звать его по имени. Вдруг она сможет?

И какая разница, что он о ней подумает! Мужчина, который творит такое с её телом, может думать про неё всё, что угодно.

Мадлен приоткрыла глаза. Магические шары так и висели над ними, наверное, надо их погасить. Ещё можно подобрать с полу тот чудесный тёплый плащ, и простыню какую-нибудь, и накрыться сверху. Было абсолютно понятно, что принц никуда отсюда не собирается – до рассвета точно. Он по-хозяйски обхватил её одной рукой, вторую подсунул ей под шею, и ей, если честно, хотелось остаться так если не навсегда, то надолго.

Почему никто не предупредил её, что между мужчиной и женщиной вообще возможно подобное волшебство?

Она шевельнулась. Нашла сбоку скомканную простыню и накрыла их обоих. Расслабилась. Почти уже задремала.

Неизвестное ощущение родилось где-то внутри. Оно разрасталось из небольшого комочка, постепенно заполняя её всю, это было разом и очень приятно, и как будто правильно, и – очень тревожно. Больше всего это походило на пришедшую без призыва магическую силу, но как? И почему?