Женщина и спасение мира

Предание очень твердо в отношении харизм этих двух священств и никогда не допускает смешения. Оно утверждает равенство всех по природе: все являются, прежде всего, равными членами народа Божьего, а внутри этого равенства происходит функциональная дифференциация в зависимости от даров и конкретных служении. Один Христос является Священником, но все являются священниками по причастию, некоторые же являются епископами и пресвитерами. Это — два способа участия в одном и том же священства Христа, и они взаимосвязаны. Божественное происхождение обоих вводит их в сакраментальную, харизматическую икономию. Христос есть Альфа, и Он направляется к СвоейОмеге, представляемой Им и Его Телом. То, что сконцентрировано в Нем, раскрывается в Его Теле: Священник направляется к Своему царству священников. В различии харизм осуществляется Единый Христос. Свидетельство отцов Церкви единодушно в отношении значения имени Христа: оно значит "Помазанный для тройственного служения: царского, священнического и пророческого". В отличие от икономии Ветхого Завета, в котором эти функции всегда были разделены, соединение этих трех служении в одном — Сыне Давидовом является несомненным свидетельством об Его мессианстве. Слова апостола Павла: "Мы сделались причастниками Христу" (Евр. 3.14) привели отцов Церкви к логическому утверждению, что каждый христианин осуществляет тройственное служение: царское, священническое и пророческое; образ Божий в человеке отражает Царство Отца, Священство Сына и профетизм Святого Духа. В чине освящения святого мира оно именуется "елеем радования", предназначенным для таинства Миропомазания, которое делает из всякого верующего чадо, помазанное Духом Святым. Священники призываются совершать эту службу "с трепетом", потому что, как говорится в тексте, "в то время, волею Божией, весь апостольский лик приходит и простирает руки вместе с нами".

Очень древняя молитва над венцами при бракосочетании содержит прошение: "Из детей, которые им родятся, соделай, Господи, священников, царей и пророков"[197]. Такое же упоминание о тройственном звании содержится в коптском обряде венчания и соборования (елеосвящения)[198].

В эпоху первых отцов Церкви три главные таинства, связанные воедино — Крещение, Миропомазание и Евхаристия, — назывались инициацией (вступлением в Церковь, или посвящением) и соответствовали трем степеням духовной жизни: очищению, просвещению и совершенному единению. Тройная преграда естественного бессилия, извращенной воли и смерти разрушается: Крещение воспроизводит Страсти Спасителя и Пасху, Миропомазание является нашей Пятидесятницей, а Евхаристия — эсхатологическим проникновением в нас Царствия Небесного.

Крещение дарует нам наше воссозданное естество и восстанавливает человеческую личность, рождает, по словам апостола Петра, внутреннего человека — сокровенного сердца человека. На этого новорожденного человека через Миропомазание нисходит Дух Святой, сообщая ему дары Божественной энергии, дары действий. Это то таинство силы, которое нас вооружает, делая воинами и борцами Христовыми, чтобы, как это прекрасно выразил Эльвирский собор, "приносить свидетельство без страха и немощи". После пробуждения от сна смерти через Крещение, Миропомазание нам придает силу и движение. Значение Миропомазания замечательно объясняется св. Кириллом Иерусалимским в его поучении катехуменам: "Не забывайте Святого Духа, во время вашего просвя-щения Он готов поставить печать на Вашу душу. Он Вам даст небесную и Божественную печать, которая заставляет трепетать бесов; Он вас вооружит для борьбы; Он даст вам силу... Он будет вашим Хранителем и вашим Защитником. Он будет заботиться о вас, как о Своих собственных воинах"[199]. Важно подчеркнуть воинский образ борца: "Всякий верный является воином и борцом "[200]. Центральная молитва таинства просит о печати дара Духа Святого и уточняет: "Дабы он благоугождал Тебе во всяком деле и слове". Воистину это посвящение всей жизни служению в звании лайка — без остатка, без уклонения от "страшной ревности Божией". Всеохватывающий характер этого служения подчеркивается в обряде пострижения, идентичном пострижению в монашество. Вот молитва этого обряда: "Господи.., заповедавый нам, вся во славу Твою творити, благослови пришедшего раба твоего начаток сотворити стрищи власы главы своей". Принести в дар всю свою жизнь[201], служить Господу во всяком депе и во всяком слове, следовательно, соотносить все содержание своего существования с Богом,— ясно, в какой степени царственное священство в своем чистом виде приближается к монашеству. Эсхатологическое напряжение молитвы усиливает полноту посвящения: "Господи Боже наш.., благослови и главу раба Твоего.., яко да преспеваяй возрастом, и сединами старости, славу Тебе возслет, и увидит благая Иерусалимова вся дни живота своего". Это время всех дней, всех моментов истории; Благодать открывает их в измерении будущего зона.