Женщина из Пятого округа

Интернет-кафе находилось на улице де Птит Экюри. Это был маленький закуток с десятком компьютеров за столиками; к столикам были приставлены грязные пластиковые стулья некогда оранжевого цвета. Час блуждания в Сети стоил полтора евро. В глубине зала был маленький бар, где продавали кофе и алкоголь. За стойкой бара неизменно стоял бородатый парень лет тридцати с небольшим. Он был похож на турка, но говорил на отличном французском (наши разговоры обычно ограничивались лишь несколькими дежурными любезностями и оплатой интернет-услуг). Когда бы я ни пришел, парень болтал по сотовому, переходя с громогласной скороговорки на чуть слышный шепот. Получив пароль, я устраивался за компьютером. Со своего места я мог видеть, что бармен наблюдает за мной, пока я регистрируюсь в почте, — и мне было интересно, замечает ли он мое разочарование, когда я, открыв ящик, не обнаруживал там писем от дочери.

Я писал Меган дважды в неделю с тех пор, как приехал в Париж. В своих письмах я просил ее попытаться понять, что она всегда будет главным человеком в моей жизни. Даже если она по-прежнему ненавидела меня после всего, что произошло, я не переставал любить ее и надеялся, что когда-нибудь наше общение возобновится. Поначалу мои письма были сплошным потоком оправданий. По прошествии трех недель я сменил тактику — стал писать о своей жизни в Париже, о своей комнате, о том, как провел день, какие фильмы посмотрел, — и всегда заканчивал словами:

«Я снова напишу тебе на следующей неделе. Всегда помни, что ты присутствуешь в моих мыслях каждую минуту, я ужасно скучаю по тебе. С любовью… Папа».

Она не отвечала, и я решил, что, наверное, мать запрещает ей писать мне. Логично было предположить, что мои письма к Меган с рассказами о жизни в Париже читает и моя экс-супруга. Собственно, мне было плевать на то, что она узнает о моих стесненных обстоятельствах. Вряд ли она могла причинить мне еще больший вред, ведь я и так потерял все.

Но вот, на шестой неделе моего пребывания в Париже, я открыл свой почтовый ящик и увидел — среди привычного спама, рассылаемого ростовщиками и распространителями препаратов для наращивания пениса, — сообщение от адресата meganricks@aol.com.

Я нервно кликнул мышью, приготовившись прочесть что-то вроде «Никогда мне больше пиши» (в тот единственный раз, когда я позвонил Меган после всего случившегося, она сказала, что я для нее умер). Но вот что я прочитал:

«Дорогой папа!

Спасибо за письма. Судя по твоим рассказам, Париж — это круто. В школе по-прежнему тяжело — я до сих пор слышу сплетни одноклассников о том, что ты сделал. И мне по-прежнему трудно понять, как ты мог сделать это со своей студенткой… Мама сказала, что я должна ей докладывать, если ты попытаешься связаться со мной, но я приспособилась читать твои письма в школе. Продолжай писать мне — а я постараюсь, чтобы мама не узнала о нашей переписке.

Твоя дочь Меган.

P. S. Я все еще сержусь на тебя… но и скучаю».

Прочитав эти строки, я закрыл лицо руками — и поймал себя на том, что всхлипываю. Твоя дочь. Этим все было сказано, после трех месяцев постоянных мыслей о том, что я навсегда потерял Меган, я наконец-то получил ответ, которого так ждал. Я все еще сержусь на тебя… но и скучаю.

Нажав на кнопку «Ответить», я написал:

«Дорогая Меган!