Женщина из Пятого округа

 Я счастлив, что получил от тебя письмо. Ты права, что сердишься на меня. Я и сам на себя сержусь. Я совершил, большую глупость, но к тому времени, как я понял, что допустил страшную ошибку, ситуация уже вышла из-под контроля и я не мог ничего сделать, чтобы остановить эту лавину неприятностей. Однако ты должна знать, что люди воспользовались моей ошибкой в своих корыстных целях. Я не пытаюсь оправдать того, что сделал. Я несу всю ответственность за случившееся, и мне всегда будет горько от того, что я причинил тебе боль. Сейчас я просто радуюсь тому, что мы снова общаемся, и обещаю писать тебе каждый день.

Я уверен, что очень скоро тебе станет полегче в школе… и ты сможешь забыть прошлые обиды. Я понимаю, как тебе трудно скрывать от мамы, что мы переписываемся. Я надеюсь, со временем мы с твоей мамой сможем восстановить дружеские отношения, потому что уверен, ты тоже этого хочешь. Всегда знай, что ты постоянно в моих мыслях, и я всегда буду рядом, если тебе понадобится моя помощь. А пока обещаю писать тебе каждый день.

С любовью, папа».

Прежде чем отправить письмо, я перечитал его несколько раз. Мне хотелось убедиться, что в нем нет ноток жалости к самому себе, нет самооправданий и что, самое главное, оно передает дочери всю мою любовь к ней.

Когда я поднялся, чтобы уйти, мужчина в соседней кабинке оторвался от газеты и спросил:

—      Плохие новости?

Я опешил — до меня дошло, что все это время он наблюдал за мной.

—      Вовсе нет.

—      Тогда почему вы плачете?

—      От радости.

—      Надеюсь, и завтра будут хорошие новости.

—      Но в последующие несколько дней от Меган не было ни весточки — хотя я и писал ей постоянно, стараясь выдерживать шутливый тон, рассказывая о своей жизни в  quartier.

Ответ пришел только через три дня.

«Дорогой папа!

Спасибо за последнюю пару писем. Я была с классом на экскурсии в Кливленде… ску-у-ка… и приехала только вчера. Вечером зашла в твой кабинет и отыскала карту Парижа, посмотрела, где ты живешь. Rue de Paradis — мне нравится название. Мне пришлось проявить осторожность, чтобы пробраться в твой кабинет, потому что мама сказала, что туда вход воспрещен, но Гарднер его еще не занял…»

Гарднер. Точнее, Гарднер Гобсон. Человек, который помог погубить меня и заодно отобрал у меня жену. От одного вида этого имени, всплывшего на экране компьютера, меня затрясло так, что пришлось вцепиться в сиденье стула.

«Гарднер его еще не занял…»

Почему бы ему не отобрать мой кабинет, раз уж забрал все остальное?

Я стал читать дальше.