Женщина-кошка

Пейшенс понимающе кивнула. В лифте больше никого не было, но она все так же прижимала папку к себе, только, пробормотав что- то вполголоса, переложила ее в левую руку, так как правая была уже вся мокрая от пота.

– Что-что? – переспросила Сэлли.

Пейшенс встряхнула головой:

– Да нет, ничего. Извини. Просто повторяю, что я должна сейчас сказать. – Она устало улыбнулась своей подруге. – Хотела бы я иметь такие же крепкие нервы, как у тебя.

Сэлли сочувственно потрепала ее по плечу:

– Ну, не волнуйся. Все будет прекрасно. Твои рисунки великолепны! – Она показала глазами на папку. – Я побуду с тобой, пока тебя не вызовут. До последней минуты. Это называется моральная поддержка.

По тому, как просияло лицо Пейшенс, легко было догадаться, насколько она рада этому предложению.

– Ой, спасибо тебе, Сэлли! Это просто здорово!

Лифт остановился. Блестящие, металлические двери открылись, и подруги, выйдя наружу, отправились по длинному коридору к кабинету Джорджа Хедара.

Тем временем несколькими этажами выше, в конференц-зале, в самом разгаре было важное собрание. Во главе огромного, занимающего всю длину комнаты стола сидела сама Лорел Хедар, чье лицо было символом «Фабрики Красоты». С двух сторон от нее, прислонившись к стене, стояли телохранители Армандо и Уэсли. Вокруг стола сидели члены совета директоров; перед каждым лежала папка с фирменным знаком «Фабрики Красоты», но уже без портрета Лорел Хедар. По комнате прохаживался мужчина: лет под пятьдесят, светловолосый, с высокомерным холодным лицом и голубыми выразительными глазами, в которых все время прыгал беспокойный огонек. Он переходил от одного участника совещания к другому и никого не миновал, не встретившись с ним глазами хотя бы на мгновение. Лорел со своего места совершенно невозмутимо наблюдала за мужем. Внимательный зритель, пожалуй, заметил бы в ее глазах тень раздражения, но Лорел хорошо владела собой и никакое переживание не могло поколебать ее ледяного спокойствия.

– Бутулин, коллаген, дермабразия, пластическая хирургия, – нараспев произносил Джордж Хедар.

На экране за его спиной демонстрировалась серия потрясающих воображение картинок: изможденная, некрасивая женщина – «до» и помолодевшая, преобразившаяся – «после».

– Все женщины знают, что красота требует жертв. Ради нее они готовы на любые испытания. И что гораздо важнее для нас – на любые затраты.

Все присутствующие засмеялись, все, кроме Лорел; она все так же смотрела на мужа, но что-то недоброе промелькнуло в выражении ее лица.

– До сегодняшнего дня мы производили кольдкрем и косметику для лица, – продолжал Джордж, – и наши акции падали и падали. Но скоро ситуация изменится. Через неделю мы приступим к выпуску нового косметического средства, и это будет переворот в истории косметики, который можно сравнить только с изобретением мыла. Назовем его «Бью-лайн». Этот крем не просто скрывает следы старения, он поворачивает время вспять! Он изменяет законы природы и точно так же изменит судьбу нашей компании.

Джордж повернулся и величественным жестом указал на экран. Все бурно зааплодировали. Только Лорел осталась неподвижной, а ее лицо – по-прежнему непроницаемым.

– Однако, – Джордж заговорил тише и серьезнее, –любые перемены, как и красота, требуют жертв. Чтобы стать хозяевами будущего, мы должны отказаться от прошлого.

Члены совета директоров удивленно подняли брови и переглянулись, затем все взоры вновь устремились на Джорджа. Он молчал. Тут, неторопливо и грациозно, поднялась Лорел Хедар. То, что она сказала, было полной неожиданностью для всех присутствующих, никто и помыслить не мог, что подобное можно услышать из ее уст.

– Мое лицо слишком долго было символом «Фабрики Красоты». Пятнадцать лет. Уверяю вас, это были чудесные годы. Но я и мой муж, мы решили, что пора что-то менять. Мы долго думали, искали – и вот наконец выбрали другое, более юное лицо – новый символ для новой косметики.

Лорел снова села на свое место. Присутствующие, все еще не желая верить сказанному, недоуменно перешептывались. Тем временем лицо Лорел на экране задрожало и медленно растворилось, а его место заняло другое. Это была необычайной красоты женщина с темными волосами, черными как ночь глазами и полными яркими губами. Новый символ «Фабрики Красоты» оказался полной противоположностью Лорел, с ее холодной, безупречной красотой Снежной Королевы.

– Итак, встречайте Дрину! – провозгласил Джордж.

Как будто услышав его слова, темноволосая женщина на экране улыбнулась, показав публике белоснежные зубы, а под лучезарно улыбающимся портретом появились слова: «Стань совершенной!»

– Вот оно, будущее «Фабрики Красоты»!

Все зааплодировали.

– Я надеюсь увидеть всех вас на торжественном ужине, – продолжал Джордж, – где мы вместе выпьем за это потрясающее достижение и за лучезарное будущее нашей компании.

– Осторожнее, Джордж, – сухо оборвала его Лорел и, кивнув на экран, добавила: – Вот она, например, еще слишком маленькая.