Женщина, которая легла в постель на год

Это было правдой – Руби на самом деле являлась верной и восторженной почитательницей маститого телевизионщика. Когда-то Дерек был красив, стремителен и обаятелен и смешно шутил в конце шестичасового новостного блока. Текли годы, и Руби день за днем смотрела, как в его черные волосы прокрадывается седина, а тело раздается, но обозреватель по-прежнему носил милые приталенные костюмы пастельных тонов и пестрые галстуки. Во время интервью с политиками он вел себя очень уважительно. И никогда не злился, если собеседники увиливали от вопроса – не то что инквизиторствующий Джереми Паксман. Дерек походил на старого приятеля, и иногда, когда он говорил «Спокойной ночи, Ист-Мидлендс, до завтра», Руби кивала телевизору со словами: «Да, до завтра, Дерек».

Спутница корреспондента, несущая камеру на штативе, представилась:

– А я Джо.

Девушка сходу не понравилась Руби. В ее глазах новоприбывшая была из тех причудниц, вроде Поппи, что красились ярко-красной помадой и носили тяжелые ботинки. Руби совершенно не понимала современной молодежи.

Она пригласила визитеров в кухню и извинилась за несуществующий беспорядок.

Дерек сморщил загорелый нос и поинтересовался:

– Чем это так восхитительно пахнет?

– Пеку пирог, – с готовностью ответила Руби.

– Пирог! – радостно изумился Дерек, погрозил Руби пухлым пальцем и спросил: – Уверены, что у вас в духовке не кекс?

Старуха залилась смехом и прикрыла лицо руками:

– Чтобы у меня да в духовке секс? – Она привзвизгнула: – Мне семьдесят девять лет! Уже и матку вырезали!

– Готов поспорить, в свои молодые годы вы были страшной кокеткой, Руби, – галантно сказал Дерек. – О, всего одна мысль о вас, дорогая, и я уже возбуждаюсь.

Джо закатила глаза и тоже обратилась к Руби:

– Вот видите, с чем мне приходится мириться? С этим жутко старомодным пошлым надоедой!

– Мы с вами оба – люди старой формации, да, Руби? – отмахнулся от нападки Дерек. – Раньше ох как классно было обмениваться шуточками с сексуальным подтекстом без риска попасть в лапы полиции нравов.

– Нынче я вообще боюсь рот открыть, – подхватила Руби. – Такое впечатление, будто каждой фразой я кого-то оскорбляю. Ума не приложу, как теперь называть темнокожих.

– Темнокожими, – решительно сказала Джо. – Называйте темнокожих темнокожими.

– Не-е, мы ж цветные, а? – изобразил карибский акцент Дерек.

Пока Руби разливала чай, Дерек восторгался сервизом, восклицая:

– Чайник, молочник, сахарница, фарфоровые чашки и креманки! А серебряные ложки с апостолами!..

Руби была рада, что сюда наконец-то заглянул человек, умеющий ценить милые мелочи жизни.

Джо встала за камерой и настроила объектив. Пробормотала Дереку: «Освещение хорошее» и включила запись.

– Могу ли я задать вам несколько вопросов о вашей дочери? – спросил у Руби Дерек.

– Конечно, – кивнула польщенная Руби. Ей всегда хотелось попасть на телевидение.

Дерек указал на напарницу и объяснил:

– Джо проденет вам микрофон под одеждой, так что смотрите в оба – она играет за другую команду.

Руби недоуменно посмотрела на телевизионщика.

– Он пытается сказать, что я лесбиянка, и намекает, что я могу проявить к вам сексуальный интерес, – перевела Джо.

Руби слегка испугалась.

– Все нормально, Руби, – успокоил поклонницу Дерек. – У нашей Джо есть, как они это называют, «однополый партнер на всю жизнь», сейчас она не в поиске.

Руби накрасила губы ярко-розовой помадой, Джо прикрепила ей на воротничок микрофон-пуговицу, и интервью началось.

– Нужно проверить звук, – предупредил Дерек. – Миссис Сорокинс, что вы ели на завтрак?

– Две чашки чая, хлопья, яйцо, бекон, колбаски, пудинг с патокой, поджаренный помидор, бобы, грибы и тост, – без запинки перечислила Руби.

* * *

Наверху Ева проснулась от беспокойного сна. Она убегала от Майкла Паркинсона.

Поборов сонливость, она занялась обычными делами: встряхнула одеяло, выровняла подушки и села у окна. Сразу бросился в глаза припаркованный напротив микроавтобус «мерседес» с кричащей надписью на боку «СЕГОДНЯ В ИСТ-МИДЛЕНДС», а из кухни донеслись чьи-то бубнящие голоса, среди которых различался тембр матери.

– Мама! – крикнула Ева.

Спустя секунду она услышала, как открылась кухонная дверь и в прихожей раздались шаги. Топот сопровождался ворчаньем Руби, которая громко кляла лестницу.

– Эти чертовы ступеньки станут моей погибелью!

Она ввалилась в комнату и грузно плюхнулась на стул.

– Почему бы тебе не купить лифт? – выдохнула Руби. – Я не могу ходить туда-сюда по пять-шесть раз на дню.

– Кто там внизу? – поинтересовалась Ева.

– Дерек Плимсолл с лесбиянкой.

Ева недоумевающее посмотрела на мать.

– Дерек Плимсолл. Ты его знаешь. Его по телику показывают, в новостях. В конце выпуска он всегда шутит и собирает бумаги.

Ева кивнула.

– В общем, там он и какая-то лесбиянка. Я только что дала им интервью, – Руби потрогала прицепленный к воротничку микрофон.

– Неужели ты выиграла в лотерею аккумулятор?

– Нет, мы говорили о тебе.

– Обо мне?! – изумилась Ева.