Женщина – не мужчина

Про Америку Исра все поняла быстро. Несмотря на все надежды, что в этой стране женщины, возможно, живут иначе, оказалось, что в общем все здесь устроено точно так же. А местами даже и хуже. Адама она целыми днями почти не видела. Каждое утро он уходил в шесть, чтобы успеть на поезд до Манхэттена, и возвращался только к полуночи. Она дожидалась его в спальне, все прислушивалась: не хлопнула ли дверь, не топает ли он по лестнице? И всегда находилась причина, почему его так долго не было. «Проторчал на работе допоздна», – говорил он. «Пришлось кое-что подлатать у отца в магазине». «В час пик было столько народу, что я даже в вагон втиснуться не смог». «Встречался с друзьями в кальянной». «Сел играть в карты и сам не заметил, как время пролетело». Даже если он приходил домой пораньше, все равно никуда жену не водил. Часами сидел перед телевизором, задрав ноги на журнальный столик и потягивая чай, пока Исра с Фаридой хлопотали на кухне.

Когда не надо было помогать свекрови по хозяйству, Исра просто сидела и глазела в окно. За окном тоже была тоска. Куда ни кинешь взгляд – кругом только коробки домов. По обеим сторонам улицы громоздился красный кирпич. Вдоль мощеного тротуара стройными шеренгами стояли платаны, корнями разламывающие бетон. По серому, обложенному тучами небу носились стаи голубей. А за вереницей унылых кирпичных домов и обшарпанных бетонных плит, за деревьями и серыми голубями шумела Пятая авеню, где мимо крохотных магазинчиков мчались машины.

Вскоре Исра убедилась, что Фарида во многом напоминает ее мать. Свекровь расхаживала по дому в просторных хлопковых халатах и целыми днями готовила и прибиралась. С утра до вечера она прихлебывала чай – то простой, то кахву с травами и пряностями. Когда сыновья были дома, Фарида нянчилась с ними, словно они были фарфоровыми куклами, а не взрослыми мужчинами. Готовила на ужин только то, что им нравится, пекла их любимые сладости, а на работу и учебу всегда давала с собой пластиковые контейнеры, доверху набитые острым рисом и запеченным мясом. Как и у матери, у Фариды была только одна дочь – Сара, и Фарида обходилась с ней так же, как мать с Исрой, – будто со временной постоялицей, о которой вспоминают, только когда надо что-то приготовить или прибрать.

Единственное отличие между матерью и Фаридой заключалось в их отношении к пяти ежедневным молитвам – Исра ни разу не видела, чтобы Фарида совершала их как полагается. Каждый день она вставала на рассвете и направлялась прямиком на кухню, где ставила на плиту чайник и, пока он свистел, торопливо бормотала себе под нос: «Господи, прошу тебя, убереги нашу семью от позора и бесчестья». Исра молча стояла в дверях, с трепетом слушая бормотание Фариды. Однажды она спросила у свекрови, почему та не становится на колени, но Фарида засмеялась и сказала:

– Да какая разница, как молиться? Развелось в последнее время религиозных! Сходят с ума по всяким мелочам. Молитва – это по-любому молитва, так ведь?

Исра всегда соглашалась с Фаридой, чтобы не огорчать ее. Она совершала намаз пять раз в день, но не на глазах у свекрови, а внизу, в спальне. Иногда, доделав все дневные дела, она прокрадывалась в полуподвал, читала полуденную и предвечернюю молитвы и быстренько, пока никто не заметил, возвращалась на кухню. Фарида не запрещала ей молиться, но Исра на всякий случай таилась, надеясь заслужить ее любовь. Мама на нежности была скупа, приласкать могла лишь изредка, когда дочка хорошо заправляла чечевичный суп или так отдраивала полы, что бетон чуть ли не сверкал. Но Фарида гораздо сильнее мамы. Может быть, в ее могучей душе и для любви больше места?..

Подметя полы, протерев зеркала, разморозив мясо и замочив рис, они садились за кухонный стол и, попивая чай, говорили – точнее, говорила Фарида. Казалось, целый мир бурлил на ее устах. Она рассказывала Исре о жизни в Америке, о том, чем занимается, когда не нужно готовить и прибирать. Иногда она навещала свою подругу Умм Ахмед, жившую неподалеку, по воскресеньям ходила по магазинам вместе с Халедом, а по пятницам, если было настроение, посещала мечеть, откуда приносила самые свежие сплетни обо всех друзьях и знакомых. Подавшись вперед и широко раскрыв глаза, Исра впитывала каждое слово свекрови. За несколько недель, проведенных в Америке, она прониклась к Фариде симпатией, если не сказать восхищением. За ее умение громко, не стесняясь, высказывать собственное мнение. За ее необычайную силу.