Женщина перемен

Мы поднялись на восьмой этаж и оказались в квартире. Илья сразу включил свет везде, где только можно, и стало понятно, что квартира однокомнатная. Его дом был абсолютно безликим и наводил на мысль о съемном жилье. Аккуратный, но без фантазии ремонт, скучная расцветка обоев, типовая мебель и невзрачные шторы. В коридоре имелся небольшой встроенный шкаф, в комнате — рабочий стол с включенным ноутбуком, диван, телевизор. Сразу бросалось в глаза, что в доме нет ни одной книги, ни одного сувенира. Фотографии, милые безделушки, уютные пледы, цветы — все, что делает квартиру домом, здесь полностью отсутствовало. В кухне ситуация была почти такой же. Унылый недорогой кухонный гарнитур, плита, небольшой диванчик. И ни одного предмета, говорящего о том, что это не просто помещение, а любимый хозяином обжитой дом.

— Ты здесь не живешь, — констатировала я, будто не обратив внимания на то, что назвала Илью на ты.

— Почему не живу? — отозвался он. — Живу, просто временно.

— Съемную квартиру сразу видно, — заметила я несколько разочарованно. — А почему ты здесь временно? Ты живешь где-то в другом городе? Или это после развода?

— Я живу в Московской области, в Люберцах, работаю в Москве, — одной фразой лишив меня иллюзий, ответил Илья. — Ты знаешь, как выяснилось, у меня почти нечего есть. Только сыр и ветчина. Ты не против бутербродов?

Я молча достала из пакета две упаковки печенья и бутылки.

— Не против, но есть, честно говоря, не хочется.

— Пить и при этом не есть опасно, — заметил Илья и занялся нарезкой сыра и ветчины.

— Наверное, — отозвалась я, выждала минутку и добавила, не выдержав: — Но я бы выпила. Меня до сих пор всю трясет.

Илья проигнорировал принесенную мною бутылку и налил из своей — она была уже открыта и даже чуть-чуть начата. Коньяк тоже был хороший, армянский.

— Тебе удалось съездить к мужу Полины? — спросила я, выждав несколько секунд.

— Да, и представь себе, он был дома, — ответил Илья, выставляя на стол нехитрое угощение. — К тому же он был пьян. Он явно не выходил из дому в ближайшее перед моим приходом время.

— Ты думаешь, это не он?

— Когда мы пришли, твоя подруга была еще теплая, она умерла совсем недавно, я не эксперт, точно не скажу. Но, — Илья поднял указательный палец, — если это сделал ее муж, он должен был ухитриться очень быстро, просто молниеносно вернуться домой. Я гнал со всей дури и в квартиру попал сразу. Он был совсем тепленький. На столе — картошечка жареная, бутылка почти допитая, сам еле-еле лыко вяжет. К тому же он живет в Северном районе, а там метет не так, как здесь, в центре. Там метет прилично, а куртка у него была совершенно сухая.

— Но он мог…

— Он все что хочешь мог, — оборвал меня Илья, — я просто оценил ситуацию. Но я не следователь и не оперативник.

— А кто ты? — помимо моего желания вырвалось у меня.

— В смысле?

— Ну не следователь, не оперативник, — промямлила я, — но ты пришел в дом к Полине. Ты предвидел, что может произойти что-то плохое? Или она тебя пригласила? Что это было? Кто ты такой? У меня такое ощущение, что и в «Белой лилии» ты появился не просто так.

— Не просто так, — согласился Илья и взял с блюда бутерброд.

— Я что, клещами должна из тебя информацию вытягивать? — обиделась я. Меня стало напрягать молчание человека, с которым меня связало столкновение в столь щекотливых обстоятельствах. — Ты просил ничего не говорить полицейским, я не сказала. Но ты обещал дать мне объяснения. Или нет?

— Извини, — Илья накрыл своей рукой мои пальцы, — я просто не знаю, с чего начать. Это довольно длинная история.

— Ничего, у меня есть время, — успокоила его я, — и коньяка у нас предостаточно.

— Та женщина, которая ходит вместе с нами в группу, ну которую называют Д-5… — начал он.

— А… Бриллиантовая Вдовушка, — подхватила я, не подумав.

— Она вдова, совершенно верно, а ты откуда знаешь? — удивился он.

Пришлось объяснить про прозвища. Илья посмотрел на меня с удивлением, хмыкнул и продолжил:

— Так вот, Евгения Леонидовна — вторая жена моего отца. Он умер много лет назад. Ее второй муж тоже умер, так что она двойная вдова, так сказать. И про «бриллиантовую» ты угадала: ее второй муж обладал большими ценностями, он был коллекционером. Этот бриллиант, который бросился тебе в глаза, ей не следовало бы носить в будничной жизни, ей об этом говорили многие, но это память о муже, и она никого не слушает. А уж тем более теперь.

Илья посмотрел на меня в упор, как бы размышляя, стоит ли мне доверять. Но в его ситуации, видимо, выбора у него не было, и он продолжил:

— Теперь, когда умер Роберт, у нее совсем никого не осталось.

— А кто такой Роберт?

— Это ее сын от первого мужа, то есть от моего отца.

— Твой брат? Сводный?

Илья кивнул и опрокинул в себя полбокала коньяка.