Женщина с большой буквы «Ж»

— Позвони Максу! — уговаривала меня Леля. — Он тебе подскажет, на чем можно заработать.

Но звонить не потребовалось. Макс сам появился на пороге — с огромным осетром под мышкой.

— Коллеги из России прислали, — сообщил он. — Я подумал: может, ты любишь?

Я с суеверным ужасом взирала на чудовище.

— Ты уверен, что мы сможем его съесть?

Макс был странным мужчиной. Слишком спокойный, слишком тонко улыбающийся. Когда он был рядом, меня не покидало ощущение, что мне необыкновенно повезло. Макс, вероятно, считал так же.

«А полы-то у меня грязные!» — думала я, приглашая его на кухню. Бабушка как в воду глядела, говоря: «Дом у девушки всегда должен блестеть! Никогда не знаешь, когда к тебе заглянет очередной жених».

Стесняться я перестала только после распития бутылки Cardinale. Если бы на свете не было алкоголя, я бы ни разу не вышла замуж.

Макс не пьянел — меня же развезло. Я вывалила на него все проблемы — от немытых полов до отсутствия дохода.

— Занимайся тем, что ты любишь, — посоветовал Макс.

Я фыркнула.

— Я люблю только одно — прославляться. Кто мне за это будет платить?

— Напиши хорошую книгу.

— Даже если ее возьмут в печать, она все равно затеряется. Таких, как я, знаешь, сколько? Чтобы тебя заметили, нужны связи.

— Ну так заведи! Стань литературным агентом и помогай другим опубликоваться. Заодно наведешь мосты и изучишь рынок. А когда напишешь бестселлер, отдай его издателям, которые не просрут его.

Паззлы, рассыпанные в моей голове, сложились в картинку.

Соседи давно уже погасили свет, а мы все болтали. Привкус чужеродности стал чуть заметным.

Макс умел слушать совсем не так, как мои прошлые мужчины. Пьющенко в принципе не верил в мой ум; Кегельбана чужие мечты только бесили; Лука слушал из вежливости и уважения. А Максу было интересно. Он наблюдал за мной, как наблюдают за кошкой: что еще она отчеблучит?

Это была его форма любви: кормить, баловать и чесать за ушком. Но при этом дистанция «хозяин» — «питомец» никогда не нарушалась.

ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

1997 г.

Макс был обязан своим рождением нефтяным аппетитам США. В начале 1950-х правительство Ирана отобрало у иностранцев все нефтепромыслы, и в Тегеран была срочно направлена группа американских экспертов — свергать антидемократический режим. В числе этих засланцев был и молодой нефтянник Джонни.

Там он познакомился с Диной, дочкой местного генерала. Иранская элита уже тогда была космополитична. Религиозный фанатизм, чадры и ослики — это все для народа, а генеральские дети умели и по-английски объясняться, и экспертов-нефтяников очаровывать.

Переворот удался на славу, и Джонни отправился домой — шокировать родню персидской супругой.

Не знаю, что уж там впитал Макс с молоком матери, но нефть — это то, чем всегда была заполнена его голова.

Карьеру он начал в 1973 году, когда страны ОПЕК наложили на Израиль и его союзников нефтяное эмбарго. Америка на всех парах влетела в затяжной кризис: цены на бензин поднялись в четыре раза. А двадцатилетний Максик незадолго до этого купил дешевые нефтяные фьючерсы.

Все шло замечательно — нефть заливалась в трубопроводы, бабло — на счета, но в середине 1980-х счастливая звезда Макса перегорела. Во время ирано-иракской войны чей-то бомбардировщик — до сих пор неизвестно чей — потопил принадлежащий ему танкер. Еще несколько судов были повреждены при ракетном обстреле. К тому же цены на нефть ухнули вниз.

Но Макс не отчаивался. Он съездил в Китай и в Индию, побеседовал со знающими людьми и решил, что не все потеряно.

— Мы здесь понятия не имеем, какой потенциал заложен в Азии, — говорил он партнерам. — В Китае, если ты гений — один на миллион, то таких, как ты, — тысяча человек. Сейчас компартия постепенно ослабляет хватку, и знаете, что будут делать эти гении, когда им развяжут руки? Они будут строить заводы и богатеть! А это означает потребление нефти в промышленных масштабах.

Оставалось придумать, где закрепиться и начать все заново. Выбор Макса пал на Россию.

Он не прогадал: его партнеры, вложившиеся в Кувейт, потеряли все во время иракской оккупации 1991 года. Саддама, конечно, вышвырнули из страны в два счета, но было поздно: перед уходом его соладты сожгли все, что горело. А в России нефтяной бизнес как раз начал набирать обороты.

Со временем Макс разобрался, что там к чему.

— Московские бюрократы работают по принципу автоматов со сникерсами, — говорил он. — Ты ему денежку, а он тебе — шоколадку. Иногда, правда, автомат заедает: ни денег нет, ни «Сникерса». Ну, тогда его пнуть надо. И все будет о’кей.

Приехав в Россию, Макс обнаружил, что там можно делать прибыль не только на нефти. Российские нувориши отчаянно нуждались в посредниках для переправки денег за рубеж. Тогда еще мало кто знал, как работают швейцарские банки и как купить замок в Англии. Макс давал советы, предоставлял счета и получал щедрые комиссионные.

Потом грянула приватизация — населению раздали ваучеры. Макс в спешном порядке создал инвестиционный фонд «Доверие» и разослал бойких мальчиков по деревням — менять ваучеры на акции «Доверия».