Женщина в бегах

Она думала, что из-за ее обручального кольца с бриллиантом (три карата, огранка «Принцесса», с двумя камешками поменьше с обеих сторон, обошлось в две зарплаты, как ей сказали) у других девушек из глаз искры летели. Но топать ногами с пеной у рта эти гиены на шпильках начинали, глядя не на него, а на простенький платиновый браслет. Она ухватила удачу за хвост (платиновый хвост) и, черт возьми, будет праздновать.

И этот праздник — их с Шоном дело. А уж он постарался в их особенный день. Хотя, конечно, жизнь в Лас-Вегасе потеряла свой блеск. Слишком уж шумно в этом городе. Мировой сортир, куда все приезжают справить нужду и ведут себя, как свиньи.

Но сегодня она сыграет.

Миссис Шон Диксон.

Целый год она носит его фамилию. Целый год она полирует свой платиновый браслет, который при определенном свете напоминает морскую пену. Целый год она носит дизайнерскую одежду и водит «Ягуар». Не жизнь, а мечта.

После обеда мистер и миссис Диксон вызвали такси и поехали потанцевать в клуб «Рио», где этой ночью проходило мероприятие одного из клиентов Шона. Натанцевавшись, она заняла место за столом, где играли в блек-джек. Минимальная ставка — двадцать пять долларов. Ей не нравилось играть с такой высокой ставкой, но Шону нужно было поддерживать репутацию.

Пятидолларовая фигня не для его жены. Его жены.

Сам он паршиво играл в блек-джек (утверждал, что это скучнейшая игра, где все зависит от случая, а не от умений игрока), но стоял позади ее стула и наблюдал.

Дилер положил перед миниатюрной леди в красно-черном платье «Бетси» шестерку бубен и четверку пик. У других игроков тоже были младшие карты, а значит, тузы, короли, дамы и валеты пойдут дальше.

Богатому краснолицему техасцу справа от нее не повезло: у него — бубновая десятка и трефовая тройка. Так что он удвоил ставку миссис Диксон. На эту десятку дилер уложил трефовый туз. Двадцать одно! Все — кроме Шона — кричали и хлопали.

Техасец похлопал ее по руке своей пухлой ладонью, затем сжал ее ладонь.

— Забирай деньги, дорогая.

Двести пятьдесят долларов. Деньги она оставила себе. Ее охватил трепет. Как будто она выпила слишком много вина.

Шон впился в нее взглядом. Не поздравил. Не сказал ей ни слова. Он шел перед ней. Не придержал дверь. Он был зол. Они вернулись в клуб «Рио», и Шон танцевал со стриптизершей Чайной — знал ее с давних времен. Он накупил анисовых коктейлей — это был первый раз, когда они пошли отдыхать, а на следующий день не нужно было на работу. Он нашел все причины не возвращаться к их столу и не разделить с ней бутылку «Моэта».

Играла песня Принца — их песня, а Шон остался на другом конце клуба, шутя с какой-то девицей, которая сутулилась и еле держалась на каблуках. Однако его тихий гнев лучше, чем громкий. Не то чтобы он ударил ее или что-то в этом роде. Но иногда казалось, что он вполне на такое способен.

Глава 10

Ручки! Мне нужны ручки!

Грей порылась в бардачке «Камри» и обнаружила две новые шариковые ручки. Она сделала пару росчерков на странице в папке — пишут хорошо. Затем опустила окно машины и принюхалась: пахло эвкалиптом и скунсами. Дерьмом не попахивало — О’Доннелл еще не приехал.

Однако тут же она заприметила темно-серый «Порше», который мчался в ее направлении. Кабриолет свернул на парковочное место, ближайшее к воротам. Светловолосый мужчина за рулем из машины не вылезал. Грей тоже не торопилась. Иан О’Доннелл поднес телефон к уху. Грей взяла свой телефон — полностью заряженный — и нацелила его в сторону Иана.

— Просто не обращай на него внимания, — говорил Иан. — Ты ничего не должна ему отвечать.

Он засмеялся тем громким смехом, которым мужчины смеются, когда говорят по телефону с женщинами. Очень громко. Компенсируют, чтобы в их искренность можно было поверить, ведь лица по телефону не видно.

— Ты ведешь себя так, будто не видела меня весь день, — продолжал Иан. — Нет… Ну, она такая… Я знаю… Теперь я приехал… Я знаю, что это недешево, но мне нужно ее найти… Ха!.. Может она сменила пол или… Ее имя… Точно, да!

Он снова засмеялся, потом посмотрел на часы.

— Опять ты про «шоколадную фабрику»… Потому что я ненавижу, когда ты несешь этот расистский бред… Не могу поверить, что ты ревнуешь… Не в моем вкусе, нет… Она не в моем вкусе… Ну, я бы не сказал, что она толстая…

Иан говорил о Грей.

— Она… пухленькая, как эта… Из «Американского идола»… Дженнифер… Да-да, она!.. Ха!.. Нет, ты моя… Я серьезно.

Он щелкнул козырьком зеркала и выковырял что-то, застрявшее между его передних зубов.

— Да, согласен… Пора идти… Она приедет… Позвоню тебе потом… Хорошо… Я тебя тоже.

Грей взглянула на отметку хронометража на телефоне. 0:00. Черт. Забыла нажать большую красную кнопку «Запись».

Иан О’Доннелл вылез из «Порше». Он все еще был в синей форме хирурга — магнит для некоторых женщин. Бросил взгляд на улицу и посмотрел на часы. Что-то пробормотал, затем покачал головой, разочарованный пухлой трансгендершей и частным сыщиком по совместительству, похожей на эту девчонку из шоу по телеку. У калитки он набрал код доступа, а затем исчез в тени.