Женщина в древнем мире

Разводы существуют с тех пор, как существуют браки. и обвиняемой стороной всегда была женщина. В Пузе (современное городище Иорган-Тепе. Ирак) археологи Э. Кьера и Ф. С. Старр обнаружили в 1930 году глиняные таблички времен Митаннийского государства с подробными протоколами судебных процессов, на которых ревнивые мужья обвиняли своих жен. Если обвинитель брал назад свое — необоснованное — обвинение, он «мог» не убивать ее ударом ножа в спину. Вместо этого он для острастки вправе был «всего лишь» отрезать ей уши или нос или же. если он любил свою жену и «прощал» ее, один палец. Но в любом случае закон требовал, чтоб ее чувствительно предупредили; полного освобождения от наказания не могло быть, как не могло быть совершенно невиновных женщин.

Ордалия

«Отелло» из Нузы еще до судебного разбирательства и во время него отвергали всякое посредничество или примирение, и если они не могли доказать никакой вины своих жен. то требовали «божьего суда» (ордалии). Один документ сообщает: «Ты должна поклясться, что не спала с Бельшуну. Я твердо убежден, что ты изменяла мне с ним, а при возможности с любым другим мужчиной (когда меня не было дома и никто не мог этого видеть). Ты, он и все другие мужчины сговорились против меня и лжесвидетельствуете. Если ты не хочешь умереть, докажи, что я не прав, и убеди меня, обратившись к божьему суду».

Дева Мария, чтобы доказать свою невинность, пьет для испытания горькую воду, которую ей подал священник. За ее спиной парит ангел-хранитель Гавриил. Мотив взят из апокрифического Евангелия (деталь резьбы по слоновой кости с престола епископа Максимилиана. 546–554 гг. н. э. Архиепископство Равенны)

Ассирийские законы требовали: «В день, когда мужчина застигнет свою жену на месте преступления, она умирает от железного ножа; более ей не жить. Если же он лишь слышал от других про измену или подозревает ее, но доказать не может, он вправе потребовать божьего суда. Ее надо связанной бросить в воду. Если она выберется из реки, она оправдана. Стоимость ордалии должен возместить муж. Доносчик, который сказал: «Твоя жена тебе изменяла», но не смог этого доказать, наказывается сорока палочными ударами, кастрируется, и в течение месяца он должен работать на царя».

Чтобы не нарушать основ общественного устройства, которое на Ближнем Востоке предполагало прежде всего коллективный надзор за исполнением религиозных предписаний, приходилось прибегать к божьему суду при малейшем подозрении. Закон Моисея устанавливает: «Если изменит кому жена… и не будет на нее свидетеля… и найдет на него дух ревности… пусть приведет муж жену свою к священнику и принесет за нее жертву… А священник пусть приведет и поставит ее пред лицо господне… и обнажит голову жены, и даст ей в руки… горькой воды, наводящей проклятие. И заклянет ее священник, и скажет жене: «Если никто не преспал с тобою и ты не осквернилась и не изменила мужу своему, то невредима будешь от сей воды, наводящей проклятие. Но если ты изменила мужу твоему и осквернилась… да предаст тебя господь проклятию и клятве в народе твоем, и да сделает господь лоно твое опавшим и живот твой опухшим…»[88].

После каждой формулы проклятия женщина должна была говорить: «Аминь! Аминь! Да будет со мной так!» Священник записывал все проклятия на папирусе, сжигал его, смешивал пепел с пылью на полу храма, сыпал все это в сосуд с водой и с заклинаниями давал женщине выпить. Воздействовало это по-разному, в зависимости от того, какое впечатление производило на перепуганную женщину; если у нее был сильный характер и она выпивала отвратительного вкуса напиток без последствий, это считалось доказательством ее невиновности: если она была слабой и внушаемой, ее рвало. и это считалось доказательством вины. В исключительных случаях особенно чувствительная женщина могла и умереть от потрясения. Тогда считалось, что бог ее покарал.

Похожая процедура существовала в древнем Риме: в храме Юноны в Ланувии имелся камень с отверстием величиной в кулак. В это отверстие подозреваемая должна была глубоко засунуть руку с едой. Если змея, которая обитала там или будто бы обитала, кусала ее или если испуганная женщина отдергивала свою руку, она считалась изобличенной. Проперций (около 50 г. до н. э. — 15 г. н. э.) в одном стихотворении писал: