Женщина в древнем мире

Благодаря Диотимс Сократ пришел к пониманию любви как стремлению к прекрасному. Под прекрасным Сократ подразумевал философию. Однако для Диотимы прекрасное было связано прежде всего с сексуальностью. Вот наиболее впечатляющая часть ее объяснения: «Не замечал ли ты. в сколь необыкновенном состоянии бывают все животные… когда они охвачены страстью деторождения? Они пребывают в любовной горячке сначала во время спаривания, а потом — когда кормят детенышей, ради которых они готовы и бороться с самыми сильными, как бы ни были слабы сами, и умереть, и голодать, только бы их выкормить, и вообще сносить все что угодно. О людях еще можно подумать… что они делают это по велению разума, но в чем причина таких любовных порывов у животных?» Эрот, греческий бог любви, для нее — изначальная космогоническая сила. Его возлюбленная, дополняющая его, — это Психея («душа»). Поэтому для Диотимы Эрот олицетворяет стремление к формированию души и ума, потребность продолжения в прекрасном.

В платоновском «Пире» Диотима далее говорит: «Все люди беременны как телесно, так и духовно, и, когда они достигают известного возраста, природа наша требует разрешения от бремени. Разрешиться же она может только в прекрасном, но не в безобразном». И добавляет: «Соитие мужчины и женщины есть такое разрешение».

Есть предание, что Диотима, имя которой по-гречески означает «Богобоязненная», в 429 г. до н. э., во время вспышки чумы, вымолила отсрочку болезни для афинян и была за это сделана жрицей.

В те времена самостоятельность, образование, возможность развивать свои способности были доступны лишь такой женщине, у которой хватало мужества жить свободно, отказавшись от священного ритуала брака. Она противостояла давлению общества и обеспечивала себе средства к существованию, лишь торгуя собственным телом. Женщина, стремившаяся к законному браку, желавшая жить обеспеченно, то есть без материальных забот, вынуждена была оставаться бесправной и необразованной. Для нее у греческих писателей и философов находились только слова насмешки и презрения, тогда как для гетер, напротив, — слова величайшего восхищения.

9. СЕМЕЙНЫЙ КОНФЛИКТ

Двойная мерка

Если мужчина, согласно тогдашним взглядам, считался от природы предрасположенным к общению и ему дозволялись любые доступные внебрачные связи, даже многоженство, отношение к женщине как к существу легкомысленному было в высшей степени недоверчивым. Один римский цензор заявлял в публичной речи в 30 г. до н. э.: «Если бы можно было жить без жены, мы освободились бы от этого бремени. Природа, однако, устроила так, что с женщинами жить крайне неудобно, но без женщин жить вообще нельзя». Если судить по античной литературе, все женщины более или менее склонны к патологической неверности, мужчины — к патологическому недоверию; но к любви и ревности то и другое имеет мало отношения.

Английский этнолог Дж. Дж. Фрэзер утверждает, что скрытое недоверие к женщинам можно усмотреть уже в обычаях первобытных народов, где оно издавна проявлялось в виде страха перед демонами. Малейшее подозрение против жены могло принести несчастье мужчине на охоте или на войне. Когда мужчины племени отправлялись на долгую охоту или в далекий поход. их жены должны были жить в полном уединении, не причесываться, не украшать себя, никуда не выходить и не принимать гостей, не говорить с чужими и никому не давать к себе прикоснуться. Они строжайше охранялись.

Что недоверие может принести вреда не меньше и даже больше, чем неверность, люди в древности не знали. Нам, современным людям, трудно понять, почему древнее, да и средневековое общество мужчине позволяло все, женщину же строжайше судило за малейшее подозрение в неверности. Не следует ли, вопрошал римский комедиограф Плавт (середина III в. — около 184 г. до н. э.), требовать от мужчин и женщин одинаковой верности? Дословно: «Поистине, для женщин существует строгий закон, которому несправедливо подчинили их мужчины; ведь если мужчина тайком спутается с гулящей и если жена об этом проведает, ему ничего не будет. Но если жена всего лишь тайком выйдет из дома, для мужа это уже достаточный повод, чтобы развестись. Ах, если бы один закон был для мужчин и для женщин! Хорошая жена довольствуется одним мужчиной, почему же мужчина не довольствуется одной женщиной? Поистине, если бы мужчин судить по тому же закону, сейчас было бы больше вдов, чем разведенных женщин».