Женщина в древнем мире

Остатки знаменитого святилища элевсинского культа и мистерий были раскопаны греческим Археологическим обществом в 1882–1890 годах в районе нынешней деревни Левсина, в 22 километрах к северо-западу от Афин. Сооруженный в 600 г. до н. э. квадратный колонный зал. окруженный местами для сидения, мог вместить свыше 3000 молящихся, точнее, свыше 3000 посвященных в мистерию. Место это на берегу залива изумительно по красоте. «Еще и сейчас. — пишет один археолог. — каждый, кто хоть немного знает греческую мифологию и обладает исторической фантазией, взглянув на ночной, точно увиденный во сне пейзаж, вдруг словно чувствует себя участником колдовской мистерии, когда горы и залив вторили восторженным напевам, а воды у берега отражали свет тысяч факелов, которые несли паломники».

В центре святилища стояли на возвышении культовые изображения двух богинь, Деметры и Коры (Персефоны). «Кора» по-гречески означает «девушка, дочь». Деметра, богиня земли, восседала на корзине с плодами земли, а Кора, воскресающая богиня, держала факел. Как установили археологи, основные стены святилища были возведены еще в догреческие времена; они несут на себе следы крито-микенской культуры, которую греки отнюдь не искоренили. Напротив! Вскоре и победители стали поклоняться «великой матери» Деметре, богине побежденного коренного населения. «Священный брак» в Элевсине олицетворял соединение «патриархального Зевса» с «матриархальной Деметрой» как результат слияния обоих культов, причем верх взяло древнее материнское божество.

С 700 г. до н. э. Элевсин управлялся Афинами. Оба города были соединены «священной дорогой» — она представляла собой нечто вроде «дороги процессий» в Вавилоне, только длиной в 22 километра. Осенью по ней тянулись из Афин в Элевсин на главный праздник Деметры тысячи «посвященных» паломников. Мужчины, участники процессии, несли украшенные венками земледельческие орудия и колосья, а женщины — плющ, ветви мирта и факелы. Хотя за много веков в элевсинские мистерии посвящена была масса людей, однако никто не выдал посторонним подробностей этого тайного культа. К числу посвященных принадлежал и великий трагик Софокл. «Лишь тот, кто участвовал в священном представлении, — говорит он, — сможет обрести жизнь в Аиде, лишь ему дарована милость ощущать конец жизни как новое начало». Спокойствие и уверенность перед лицом смерти — вот что даровал посвященным элевсинский культ. Еще более прямо говорит об этом другой поэт: «Кто же остается непосвященным. кто не участвовал в священнодействии, тому достанется иной жребий (нежели посвященным); он навсегда исчезнет в глухом мраке земли». Лишь Деметра, порождающая хлеб, может обеспечить и возрождение человека, ибо лишь она, рождающая, может и возродить. Хлебное зерно покоится в лоне земли, как семя человека в материнском лоне.

Миф о Деметре и Персефоне олицетворяет тесную изначальную связь между матерью и дочерью. Мужское начало, в данном случае Аид. бот подземного мира, может разлучить их лишь силой (с саркофага в Аскалоне)

Миф о воскресении связывает ее не с сыном, а с дочерью, Персефоной, которую называют также Корой. В одном гимне, приписываемом Гомеру, повествуется, как однажды девушка весело играла со своими подружками на лугу; вдруг разверзлась земля и появился Аид (Плутон); он похитил девушку и унес ее в свое подземное царство. Девять дней бродила стенающая мать, разыскивая ее. но не нашла своего дитяти, и тогда она в досаде скрылась ото всех.

Без заботы Деметры все засохло, тучные зеленые нивы превратились в безотрадные бурые пустыни. Люди голодали, у них не стало еды. чтобы приносить жертвы богам. И тогда вмешался Зевс, верховный судья, постановивший: пусть Кора (Персефона) треть года проводит у своего супруга в подземном мире, а две трети — у своей матери на земле.

Воскресение Персефоны, рядом — Деметра с факелами, позади — Гермес, проводник душ умерших. Мотив обретения дочери вновь, воссоединения матери и дочери играл важную роль в элевсинеких мистериях (рисунок на вазе, Крит)

Элевсинский культ исходил из того, что Деметра, сумевшая добиться у бога подземного мира воскресения своей дочери, обладала также властью высвобождать из мрачного могильного подземелья всех посвященных, своих детей, — для них было возможно возрождение. Каждого новичка, принимаемого в число посвященных. одна из жриц обрызгивала водой, а другая трясла над ним решетом с зерном: это был знак возрождения и воскресения. «Причастие посвященных» связывало людей с божеством.