Женщина в голубом

Потом она долго пила кофе, ни о чем не думая. Мыслей не было, но перед глазами все время вертелась картинка: парк, павильон, большой мужчина с бородой, а в руке у него стаканчик с кофе. Картинка вызывала улыбку и предчувствие радости.

Она достала белые джинсы и черную футболку, свернула в узел волосы. Замерла, вдруг вспомнив, что Олег Монахов тоже был в белых штанах и черной футболке. Вспыхнула и рассмеялась невольно…

В парке были люди – группа туристов, молодые мамы с колясками, и она вдруг пожалела о том, что не идет дождь. Тогда во всем парке было только их двое.

В павильоне, куда она заглянула в смутной надежде увидеть его, в чем ни за что не призналась бы, тоже были люди. Пожилая пара сидела за их столиком в углу. Лара купила кофе и побрела по аллее к террасе, откуда видны река и пляжи. Потом к Спасскому собору, затем в липовую аллею, после посидела на скамейке, рассматривая далекую Троицу. И все время подспудно ожидала, что вдруг вдалеке появится внушительная фигура Олега Монахова. Вот сейчас он появится в конце аллеи, подойдет, сядет рядом…

Чувство было настолько реальным, что она все время смотрела в ту сторону. Но он так и не пришел.

Разочарованная Лара вышла из парка и свернула к старинному зданию с кариатидами, где располагалась художественная галерея Артура Ондрика. Ей хотелось еще раз взглянуть на «Голубую женщину» Марка Риттера… как ее? «Любовь и вечность»! Кирилл хочет ее купить, говорит, в доме должны быть произведения искусства, желательно подлинники. Артур не соглашается. Но Кирилл уверен, что дожмет его. В крайнем случае, купит пейзаж с рекой и лугом, хотя женщина интереснее.

Ларе непонятно, зачем Артуру продавать картину, которой он так гордится. Но Кирилл сказал, что тот набивает цену.

«Запомни, принцесса, – сказал Кирилл, – в этом мире все покупается и продается, все вопрос цены».

Он иногда называет ее принцессой, и она внутренне ежится, чувствуя, что не соответствует. Но притворяется, испытывая при этом чувство вины.

Фальшивка. Фальшивая монета. Блестящая, красивая, сверкающая и, увы, фальшивая.

Галерея была открыта. Она поднялась на второй этаж по широкой мраморной лестнице, вошла в зал.

Зал был пуст. Здесь не было никого, кроме пожилой дамы-смотрительницы, одетой весьма странно – в белый жакет, расшитый хвостиками не то норок, не то каких-то других мелких грызунов; длинные голубовато-седые локоны обрамляли ее крупное, сильно накрашенное лицо.

Лара поздоровалась, дама величественно кивнула.

«Еще одна голубая женщина», – подумала Лара.

Она подошла к картине Марка Риттера. Остановилась на расстоянии, рассматривая.

Небесная голубизна, оранжевые круги и слабо просвечивающий в глубине силуэт угловато-гитарообразной женской фигуры.

Картина ей не нравилась. Не цепляла. Ни тепла, ни чувства. Пейзаж гораздо интереснее. В нем была радость. Солнце, река и луг. Художник сидел в тени дерева на раскладном стульчике, смотрел на луг и реку и переносил на холст. А женщину… вымучивал из подсознания. Именно, вымучивал.

Лара улыбнулась.

– Любуетесь картинами? – Приятный мужской голос.

Она вздрогнула и резко повернулась. Артур смотрел на нее с улыбкой.

Лара почувствовала, как вспыхнули скулы.

– Добрый день, Лара. Рад снова вас увидеть. Правильное решение прийти к нам, когда здесь пусто. Картины нужно смотреть в тишине и без толпы, согласны?

Лара кивнула.

– Вот вы и скажите мне, насколько отличается ваше восприятие картины тогда и сейчас.

– Мне нравятся река и луг, – сказала Лара. – Может, потому, что закончился дождь. А «Голубая женщина» слишком… – Она замялась, подбирая слово и уже ругая себя за то, что собиралась сказать. – Слишком холодная.

– Верно! – Артур улыбнулся. – Скажу по секрету, я купил ее, чтобы выгодно продать. Знаете, сколько нуворишей бросаются на рекламу? Это такая приманка для людей, далеких от искусства! Вы бы ее ни за что не купили, правда?

Лара улыбнулась, вспомнив, что Кирилл нацелился именно на «Голубую женщину», и промолчала. Странно, что Артур так откровенен.

– Хотите кофе? Пойдемте! Я купил итальянское печенье, Лидия Гавриловна его очень любит. Она у нас дама переборчивая. Между прочим, художник-урбанист. У меня есть пара ее полотен – Венеция и наш город.

Лара поняла, что Лидией Гавриловной зовут даму-смотрительницу с голубыми локонами.

Артур привел ее в крошечную комнату с кофейной машиной. Достал из стенного шкафчика чашки и вазочку с печеньем. Лара опустилась на пластиковый стульчик у консольного столика.

Ей было не по себе, она отвыкла от людей, подумала, что ведет себя как деревенская барышня.

Артур поместился рядом. Взял ее руку.

– У вас красивое кольцо, Лара. Платина и сапфир, прекрасный дизайн, благородная простота. Подарок мужа? На свадьбу?

– Да. – Больше всего ей хотелось выдернуть руку, но она не решилась, побоялась обидеть его.

– У вашего мужа прекрасный вкус.

Он с улыбкой рассматривал ее, и было непонятно, к чему относилось замечание о вкусе. Или к кому. Хотя, какое там непонятно!