Женщина-загадка

В один из вечеров Андрей – радостный – прибежал домой, быстро поел и заспешил в мастерскую. Жене сообщил, что теперь-то работа будет выполнена с ювелирной точностью! Петр добыл какой-то замысловатый станок, на котором можно вытачивать фигуры любой сложности.

– Сегодня меня рано не жди. Как закончим – вернусь. Жди с победой! Теперь уж или мы работу одолеем, или она – нас.

Посмеялся – и убежал. Больше Надежда его живым не видела. Всю ночь прождала мужа, сидя в кухне. Шесть раз ужин подогревала. Еле утра дождалась. Как только рассвело, она оделась и пошла к мастерской. Чем ближе подходила, тем ноги ее медленнее несли. Сердце беду чуяло, а душа-то на чудо надеялась… За угол повернула – и остановилась как вкопанная. На месте мастерской – одни головешки! Вокруг – народ, пожарные машины, пепелище еще дымится… Бросилась она к пожарным, начала всех подряд расспрашивать: что да как, да где хозяев гаража искать? Люди глаза отводят, отмалчиваются. Городок небольшой, все сразу в ней жену Егорова признали. Потом один из пожарных рассказал ей, как дело было. Станок, который Петр Оськин раздобыл, слишком уж мощным оказался, проводка и не выдержала. Гараж-то полон древесных опилок, сухих заготовок… Огонь занялся нешуточный. Офицеры, видимо, вначале потушить пламя пытались, потом пожарных вызвали. Дежурному передали, что дверь заклинило, выбраться из гаража они не могут. Дело уже под утро было. Пока пожарный расчет собрался, пока машину подготовили, приехали, дверь сломали, а они уж оба мертвые лежат! В дыму задохнулись. Пожар потушили, а тела милиция забрала. До выяснения всех обстоятельств. Через два дня похоронили друзей. Устройством похорон гарнизонное начальство занималось, поэтому в могилу друзья легли так же, как и жили, плечом к плечу. Если бы не это обстоятельство – их общая смерть, вдовы погибших товарищей ни за что не допустили бы такого. Скорее уж на разных концах кладбища могилы устроили бы. А так пришлось им смириться. С тех пор у обеих женщин вся жизнь наперекосяк. И дружба их разладилась, и дети не радуют…

Вытирая слезы платком, женщина подытожила:

– Так вот в жизни бывает. Пророческими последние слова Андрея оказались! Одолела их работа… Дочка моя очень из-за потери отца переживала. Учебу забросила, целыми днями в комнате сидела, отцовские подарки перебирала. То меня, то Алиску кляла на чем свет стоит. Потом кое-как выправилась. Но со мною так холодной, далекой какой-то, и осталась… – Надежда тяжело вздохнула.

Мы долго молчали.

– Поздно уже, – сменила тему Надежда, – домой вам пора. Да и я устала. Тяжко это – прошлое ворошить.

– Скажите, где сейчас живет семья Оськиных? – направила я разговор в интересующее меня русло.

– Какая там семья! Одна Настька и осталась. Дочь сбежала от нее через год после смерти Петра. Сын по дурной дорожке пошел. Да и Настька не лучше… Забулдыгой она стала. Года три тому назад, когда нас выселять с насиженных мест-то стали, ее первую подписали на выселение. А Настьке – что! Бутылку ей дай – так она любую бумажку подпишет.

– Вы знаете ее новый адрес? Или хотя бы в какой район тогда жильцов выселяли?

– Кто ж этого не знает? Всех в одном направлении и переместили. В городе такой дом один. В народе его зовут – Высотка.

Я взглянула на дядю Сашу, спрашивая глазами: знает ли он это место? Он кивнул.

– Номер квартиры ее вам известен?

– Не интересовалась. Этаж знаю: третий. Настька гордилась этим фактом. На каждом углу трещала, что теперь выше всех нас будет, с третьего этажа, мол, на мир смотреть веселее! А какое веселье вдове без детей и без внуков? – Надежда снова вытерла набежавшие слезы.

У меня возникла одна идея. Я решила проверить эту догадку.

– Мне бы хотелось дождаться возвращения вашей дочери. Нежелательно оставлять вас одну в таком состоянии. – Я испытующе посмотрела на женщину.

– Долго ждать придется, – вздохнув, ответила та. – Не приедет она. В моем доме Лизуша – редкий гость. Каждый выходной жду, ее жду… Надеюсь, может, приедет? А ее все нет. Вот и сегодня напрасно прождала. И вы зря тут просидите.

– Елизавета живет в городе?

– В Актобе. Живет и работает.

– Ваша дочь замужем?

– Живет с каким-то… мне не докладывает. В гости не зовет. Сама лишь изредка приезжает.

– Мне нужен адрес и телефон Лизы, – сказала я.

– Адреса я и сама не знаю, а телефон – не дам! Хоть что со мной делайте! – голос Надежды снова зазвучал воинственно, но через минуту, немного смягчившись, женщина добавила: – Пойми меня, дочка: ведь это – последняя ниточка, связывающая меня с Лизушей. Дам я тебе сейчас номер – и больше никогда ее не увижу. Она у меня нрава-то крутого. Обидится, и все – вычеркнет человека из своей жизни! Не могу я на это пойти…

Голос хозяйки упал до шепота. Настаивать на своем после этих ее слов было невозможно. Но последний вопрос я все же задала:

– Когда вы виделись с дочерью в последний раз?

Прежде чем ответить, женщина тяжко вздохнула.

– Три месяца и восемь дней тому назад, – глухо произнесла она.