Женщины ближнего круга

«Когда женщина решается на ребенка, то должна посвятить первые годы жизни материнству, дать свое тело и душу в полное распоряжение маленькому человечку. Иначе она не может называть себя матерью», — так говорила ее новая бабушка, мама отчима, родившая и воспитавшая четырех сыновей. Именно в гости к ним они и ездили тогда. Маленькая Аня запомнила, как новый дедушка все время возмущался, что мир развивается не тем путем и что современная японская семья сильно отличается от традиционной, потеряв свою главную силу — коллективное мышление.

«Раньше семьи были другими. Под одной крышей соседних домов жили сразу несколько поколений — от прадедушек до маленьких правнуков. Самый старший мужчина — глава рода, его слушались все. В то же время он нес ответственность за действия всех членов своей семьи!» Анин отчим осторожно возражал ему. Говорил, что да, семьи стали меньше и молодые люди вступают в брак по любви, а не по решению родителей. Но сама иерархия подчинения сохранилась. Как потом убедилась Аня, дедушка действительно сильно преувеличивал. Японцы остаются коллективистами до мозга костей, общие интересы для них — всегда на первом месте. Но если женщина живет интересами семьи, то мужчина — еще и интересами бизнеса, в котором работает.

Ане запомнилось, как начинались ужины в их доме. Сначала бабушка подавала тарелку мужу. Потом их старшему сыну, ее отчиму, затем младшим сыновьям. Ане доставалась предпоследняя тарелка. А ее братишка Наоки (в переводе его имя означало «честное дерево») получал свою маленькую порцию в самом конце.

В памяти Ани остался и их поход в салон красоты. Пока мама сидела в кресле с мастером, делающим ей стрижку, Наоки открыл половину банок с красками, кремами и стал разрисовывать все подряд. Сотрудники салона и клиенты не обращали на это внимания. В России такое было бы невозможно, но в Японии воспитывают детей именно так. До шести лет ребенку разрешают все, исполняют любые желания и капризы. Но по достижении шестилетнего возраста маленький человек попадает в школу, где его ждут строгая система правил и железная дисциплина.

Аня не хотела открывать глаза, чтобы не видеть маму, которая смотрела на нее с болью и разочарованием. Маму, которая сомневалась в невиновности своей дочери! Еще не известно, какое из наказаний хуже: двадцать лет тюрьмы или знать, что родивший и воспитавший тебя человек считает тебя убийцей.

Кто-то дотронулся до ее руки.

— Я подам апелляцию, — прошептал ей на ухо Иван. — Ты в порядке?

Наконец решившись открыть глаза, Аня ответила:

— Да.

— Прости… прости.

— Ты сделал все, что мог.

Сидя в зале суда, Джастин чувствовал себя отвратительно. Он провалил это дело. Провалил и позволил невиновной девушке оказаться за решеткой. Но суть не в этом. Он был влюблен в Аню. Сильно влюблен.

«Я должен был спасти ее! Должен!!!»

Сдерживая слезы, он подошел к Ане и Ивану и, бросив на нее короткий виноватый взгляд, произнес:

— Иван прав. Это еще не конец.

— Конечно…

Аня чувствовала пустоту и безразличие ко всему. Она окинула зал взглядом, мысленно попрощалась со своей мамой, которая даже не подошла к ней, и остановила глазами на Владе и Мишель. Эти две женщины сидели рядом, одна позади другой. В тот момент Аня вновь подумала:

«Может, все-таки они обе? Может, они вдвоем сговорились, чтобы убить Фила и подставить меня?»

Потом она услышала голоса за окнами. Несколько тысяч поклонников Фила собралось на улице. Они кричали и размахивали плакатами, требуя для убийцы пожизненного заключения. Даже пытались прорваться внутрь, но охрана их сдерживала.

И вот наконец к Ане подошел какой-то мужчина и сказал:

«Теперь вам пора в камеру».

Джастин стоял у входа. Он смотрел на людей, покидавших здание суда.

Его взгляд сосредоточился на Оскаре, который открывал для Мишель дверь машины, довольно улыбаясь и излучая какое-то невесомое, едва уловимое удовлетворение. И тут Джастин задал себе вопрос:

«Может, зря я искал убийцу среди женщин?»

Вечером

Оскар уже собрал чемоданы. Через несколько часов у него был назначен деловой ужин в Ницце. А завтра его ждал рейс в Париж. Оскар уговорил Мишель сопровождать его, настаивая на том, что сейчас ей очень нужен друг. Она согласилась полететь с ним и сейчас ждала Оскара в машине.

В дверь номера позвонили, и Оскар, уверенный в том, что пришли за чемоданами, быстро открыл.

— Вы уже уезжаете? — спросил Джастин.

— Кажется, мы знакомы?

— Простите. Я Джастин Трие, детектив, расследовавший дело об убийстве Фила Глэро.

— Ах да… Простите, меня уже ждут в машине.

— Я не задержу вас надолго.

— Ну хорошо. Десять минут, не более. Больше у меня нет времени.

Глава 57

Влада уже несколько дней не выходила из дома. Она все еще не могла поверить, что Фила больше нет. А она ведь сама собиралась его убить. И еще несколько недель назад искренне верила, что сделает это. Но как только ей сказали, что Фила убили, она словно спустилась на землю. И поняла, что никогда не смогла бы этого сделать.