Женщины, которые меня… научили готовить

– Привет, Майк. Сегодня, похоже, тяжелый день.

Отчетливо, словно через невидимые запятые, я выдавил из себя каждое слово и приготовился к отпору. Причем, совершенно непонятно почему. Я был не пьян, прилично одет, с бокалом, купленным в специально построенном для этих целей welcome bar. И всё-таки советское законопослушное детство и природная застенчивость отчетливо сверлили мне мозг, словно говоря: «Ишь ты! Куда захотел? А родители знают? А директор школы?»

Но Майк видимо был так одурманен клёкотом индусов, что, не глядя на меня, взял за плечо и, машинально придав ускорение рукой, буквально втолкнул меня в плотную штору. Та чудесным образом распахнулась, и я оказался внутри. Я был в «Баккаре»!

Первый этаж представлял собой квадратное помещение, по периметру которого были установлены диваны с прикрученными к полу столами. Все диваны были заняты китайцами, лишь изредка попадались представители тех индусов, которых Майк не пускал внутрь, видимо руководствуясь какими-то нормативами, типа «на трех китайцев один индус».

В центре же зала на почти метровой высоте была установлена сцена, на которой в странном сомнамбулическом состоянии топтались они – самые красивые девушки Сой Ковбой. То ли от этого жалкого зрелища, то ли от обилия посетителей из двух самых густонаселенных стран, я мгновенно протрезвел. Сквозь сизый дым сигарет, который вился от каждой китайской руки, на меня и не на меня смотрели двадцать, нет сорок апатичных девушек, которых можно было назвать как угодно, но только не симпатичными. Еще большую жалость вызывала их одежда школьниц – короткие клетчатые юбочки, белые блузки, гетры и кеды. Видимо, мода в «Баккаре» осталась со времен щедрых японских дедушек, глубоко врезавшись в сознание боссов бара, и они никак не хотели менять сложившийся десятилетие назад образ.

На блузке каждой из сонных мух был приколот номер. Смысл этой нумерологии мне был известен по постам в Интернете, но желания запоминать, что она означает совершенно не было.

Вокруг сцены также сидели китайцы, но было видно, что рангом и возрастом они были повыше тех, что расположились по периметру. И смотрели они почему-то не на девушек, а куда-то выше, в потолок. Подняв глаза, я обомлел, мгновенно зауважав стратегически верно расположившихся китайских пенсионеров – потолок первого этажа представлял собой толстенное стекло, на котором на втором этаже, танцевала еще одна группа девушек. Их отличительной особенностью в одежде было то, что под юбкой у них не было белья. И задранные головы сидящих у сцены этажом ниже ожидаемо кружились не только от тока крови.

Я стал искать лестницу на второй этаж. Снизу показалось, что на втором этаже девушки энергичнее и живее. Лестница была узкой, винтовой по ней поочередно поднимались и спускались гости, девушки, официанты и еще какие-то подозрительные лица. Дождавшись своей очереди, я взлетел наверх и оказался в самой настоящей «Баккаре». Той самой, которую уважают и ценят тысячи мужчин со всего света.

Мягкий свет, более уютные диваны, гораздо более солидная публика и они – действительно симпатичные девушки. Особенно, если сравнить с нижним кругом этого ада.

Ко мне моментально подскочила девушка и жестом пригласила меня занять место у дальней от бара стены. Отсюда открывался хороший обзор и я, наконец, удовлетворенно выдохнул. Первые два непростых шага этого квеста были пройдены. Оставались пустяки – выбрать девушку, запомнить номер на блузке, сообщить о своем выборе в баре, договориться о цене и всё! Так думал я, усаживаясь поудобнее и готовясь к долгому и тщательному выбору. И тут увидел ЕЕ.

Если у вас когда-нибудь в жизни загорался внутренний луч света и освещал невидимым для других пучком света что-то невероятно важное и уникальное для вас – можете дальше не читать. Ибо всё, что произошло со мной далее известно вам не понаслышке.

Для остальных могу сказать, что никогда ни до, ни после я не сталкивался с таким, удивительным по силе воздействия оптическим обманом. Все остальное в зале мгновенно померкло, погрузившись в чернильную черноту. Я видел только ее, и ничего больше. Она была Сорок пятой.

Волосы цвета солнечной соломы ритмично двигались в такт музыке, то разбиваясь, то вновь собираясь в каре. Идеальные ножки смотрелись еще идеальнее в белых кроссовках Ugly shoes. Стоя в центре сцены (хотя может, мне просто так казалось), она немного смущенно и застенчиво еле заметно топталась, пытаясь попадать в ритм. В голове моей для нее пела Рене Флеминг «Последнюю розу лета», и это было прекрасно. Я явственно видел жуткую картину, на которой ангел попал на сборище ведьм и прочих пособников темных сил. Они пытались достать ее когтистыми лапами, тянули к ней длинные раздвоенные языки, но всё было напрасно – луч света моего сердца создавал надежный круг в который темным силам было не попасть.