Женщины-маньяки

Свидетели сообщили (их было четверо), что помещица-садистка содержала своих слуг в кандалах и колодках. Другие очевидцы (здесь уже их было девять человек) сказали о том, что Салтыкова выгоняла босоногих провинившихся крестьян на снег в лютый мороз и длительное время держала их там. У некоторых после такой жестокой экзекуции случалось сильнейшее обморожение, и лекари вынуждены были потом ампутировать у крестьян конечности. Во избежание распространения гангрены. Причем без всякого наркоза, дав лишь бедолагам выпить для анестезии стакан водки. Опрошенные еще подтвердили (пять человек) что помещица лично назначала длительные телесные наказания и руководила ими, приказывая истязателям: "Бей больше!"

Правда стоит сказать, что из 130 человек 94 заявили, что они якобы ничего не знали о преступлениях Дарьи Салтыковой. Практически это 70 % от всех свидетелей. Почему они поначалу не шли на контакт со следствием. Дело в том, что они были забитыми, запуганными и сломленными духом людьми. Они не верили в торжество закона, не верили ни полиции, ни следствию. Ведь сколько раз они обращались в полицейские участки — и все напрасно! Лишь потом от рассвирепевшей барыни получали очень жестокие мучения и истязания. Но Степан Волков убедил дворовую прислугу в том, что их хозяйку на этот раз ждет самое суровое и справедливое наказание. Тем более некто иная, а сама императрица Екатерина II хочет этого. И тогда крестьяне поверили Волкову и дали новые и ценные показания на барыню.

Итак, садистка и убийца Салтыкова была документально изобличена. Но для следователей начались новые сложности. Салтычиха была состоятельным человеком, и она не жалела денег на подкупы. Она искала влиятельных заступников среди окружения императрицы и всячески мешала проведению расследования. Но многие ей отказывали в покровительстве: ведь это дело контролировала сама Екатерина II и они боялись гнева венценосной особы. Следователи на беду помещицы оказались твердыми и ответственными людьми, их нельзя было подкупить даже огромной суммой и они никого не боялись, кроме непосредственного куратора дела — Екатерины II-ой. Волкову и Цицинову порядком уже надоели закулисные игры подозреваемой, и они приняли решение лишить ее свободы. Сыщики арестовали маньячку, заключили в каземат и отстранили маньячку от управления своим имуществом и деньгам. Теперь Дарья Николаевна не могла влиять на ход расследования. Узнице мрачной камеры — оставалось лишь в яростной злобе выкрикивать ругательства в адрес Волкова и Цицинова.

Тем временем появлялись все новые свидетели, и открывалась страшная правда о кровавых злодеяниях "Троицкого монстра".

Весной 1765 года следствие в московской Юстиц-коллегии было формально окончено и направлено для дальнейшего рассмотрения в 6-й Департамент Правительствующего сената.

Следствие по делу садистки-убийцы шло еще три года. В итоге Волкову и Цицианову удалось доказать вину подследственной. В 1768 году ее приговорили к смертной казни, но Екатерина II отменила решение суда. Все-таки Салтыкова была знатного рода, и казнить видную дворянку она не решилась. К тому же Екатерина имела в Европе имидж пресвященной и милосердной царицы и не хотела его разрушать. Да к тому же ее волновало, что скажет дворянство по поводу казни помещицы. Ведь хотя Салтыкова и была жестокой убийцей и мучительницей, но она была из их круга. А казнить небожителей, привилегированный класс нельзя. Должны же быть для них какие-то исключения из правил.

Императрица пересмотрела приговор. Салтыковой была назначена гражданская казнь на Красной площади, а затем определено пожизненное заключение в подземелье Ивановского монастыря. Ее лишили дворянского звания, имущества, материнских прав. А ее верных слуг — священника Петрова, дворецкого, кучера, конюха и других слуг в тот же день высекли, заковали в цепи и по этапу отправили на каторгу в далекую и заснеженную Сибирь. Маньячку кинули в подземелье монастыря, где она и провела весь свой остаток жизни.

Надо сказать, что в ту пору монастыри в России помимо своих основных церковных функций выполняли еще и дополнительные функции — пенитенциарные. Но рядовые уголовники (воры, конокрады, грабители) в тюрьмы при монастырях попадали крайне редко. Те, кого осуждали на монастырское заточение, как правило, были или страшные серийные убийцы или сексуальные извращенцы. То есть в монастырскою тюрьму попадали те, кто совершил нечто выходящее за рамки здравого смысла, православной веры и человеческой морали. Например, в городе Суздале, в Спасо-Евфимьевском монастыре содержались сексуальные маньяки, педерасты и зоофилы. Но таких было мало, в основном массу монастырских зеков составляли еретики: раскольники, скопцы, штундисты, хлысты, жиды и прочие отступники от православной веры, а также особо важные государевы преступники.

Все осужденные монастырских тюрем подразделялись на три разряда.