Женщины принца Сигваля

Оливия нерешительно замирает на пороге. Если он там — все просто… Наверное. Если только… Она вдруг представляет, как Сигваль сидит там, и Ти у него на коленях. Нет. Разве так может быть?

А если его там нет? Зайти и спросить: «а не видели ли вы моего мужа?»

И шаг вперед.

Ее замечают не сразу, потом оглядываются.

Сигваля нет. Ни Юна, ни Эйдис, ни даже Ти… Оливия здесь почти никого не знает. Только поверхностно, вот трое из них были с Сигвалем, еще с Кероля, но… действительно знакомых — никого. А, нет, еще — тот, высокий, Эдвард Ноэль, она разговаривала с ним той ночью…

Толстый пьяный барон тянет к ней руки: «Киска моя! Иди ко мне! Я тебя приласкаю!» На него шикают: «Это принцесса!»

— Ваше высочество! — Ноэль поднимает кубок. — Выпьете с нами?

Сбежать просто так будет не правильно.

Она кивает. Подходит к нему. Ей наливают вина.

— Прошу вас, — он подает ей бокал. — За Сигваля! — объявляет громко.

— За Сигваля! — подхватывают остальные.

— А где он, ваше высочество, — тихо спрашивает Ноэль. — Мы надеялись, он присоединится к нам.

Он тоже не знает.

Оливия качает головой.

— Вы тоже не знаете? Ищете его?

— Ищу… Простите, я пойду.

— Конечно, — говори он. — За храбрую принцессу Оливию!

— За Оливию! — подхватывают голоса.

— Останьтесь с нами, принцесса! — кричат ей. — С нами весело!

— Да он трахает какую-нибудь девку в углу, где ему еще быть! — говорят рядом. — О, простите, ваше высочество…

Оливия краснеет.

Скорее отсюда.

Чуть в стороне, за портьерами, кто-то действительно кого-то трахает… сопение и сладкие стоны. Хочется заглянуть, удостовериться. Оливия даже замирает ненадолго, стоит… Нет, она не подслушивает, просто… пытается понять.

Потом, вместе с сопением — рокочущий, чуть хриплый бас… слов почти не разобрать, какие-то нежности. Но это точно не Сигваль.

Где искать? Попробовать найти Юна? Либо у него, либо у Эйдис.

Она сходит с ума?

Да, она вытаскивает Юна из постели. Голый, взъерошенный, завернувшийся в простыню, он выглядывает из дверей. Яркий красный засос на шее…

— Юн, ты не видел Сигваля?

— Нет, — говорит Юн. — А разве он не с тобой?

Хочется расплакаться.

— Да он напился и дрыхнет где-нибудь! — голос Эйдис из глубины комнаты. — Не переживай!

Да, скорее всего, так и есть.

Оливия ходит по замку как привидение.

Нет, никто толком не видел его, никто не знает.

Зачем она делает это? Над ней все смеются уже… Куда ему деться? Он отдохнет, выспится и придет. Он же не ребенок, взрослый мужик, что с ним может случиться?

Внизу, в галерее, ее догоняет Ти. Тоже слегка помятая и растрепанная…

— Выше высочество! Вы ищете Сигваля?

В первое мгновение екает сердце, но за спиной Ти, чуть в отдалении, стоит Макален, в одном сапоге, криво застегнутой рубашке и с камзолом подмышкой.

— Да, — говорит Оливия. — Вы не видели его?

Ти отчаянно кусает губы.

— Нет, я не видела. Но я… Простите, ваше высочество, но очень переживаю за него. Сигваль просил не говорить никому, но я… — кусает губы, но они все равно дрожат.

— Что случилось?

— Сигваль сказал, что это ерунда, блеф, что ничего опасного нет… и это… сода… и… — Ти всхлипывает, собирается с силами. — Простите. Сейчас… Там, в башне еще, Тифрид заставил Сигваля выпить яд. Нет, он сказал, что это яд, что он действует медленно, и только к вечеру… Либо Сигваль выпьет, либо меня убьют. Подстраховаться. Чтобы уж наверняка, — у Ти огромные глаза и в них — ужас. — Сигваль выпил. Он сказал потом, что это не яд, просто сода, что знал заранее… но… Его нигде нет!

Паника сжимается в животе. До боли. Ноги немеют.

— Вы знали, — сухо говорит Оливия, и даже сама не узнает свой голос.

— Да. Простите! — Ти плачет. — Он велел никому не говорить!

— Я поняла, спасибо, — говорит Оливия.

Подходит Макален, обнимает Тильду, и она рыдает у него на груди.

А у Оливии нет никого, чтобы так порыдать. Совсем никого.

Ти еще раз, с начала, пытается все объяснить. Да, Оливия понимает…

Она идет, почти бесцельно… не видя куда…

Где-то за поворотом, за дверью, оставшись одна — садится на пол. Прижимается лбом к стене.

Что ей делать?

* * *

Неприметная дверь за выступом башни, полускрытая желтеющим кустом шиповника. И по лестнице наверх…

Как Оливия нашла это место — не возможно сказать. Скоро рассвет. Она бегала всю ночь. Не чувствуя ног, не чувствуя ничего. Главное — найти.

Сердце подсказало?

Она помнит, он говорил что-то такое… сестра любила играть. Тихое место, где можно побыть в одиночестве.

Одиночество…

По лестнице наверх.

Он сидит на ступенях, на самом верху, привалившись к стене.

Спит?

Вот сейчас… ведь просто спит же?! Не может же быть…

На мгновение кажется — она сама сейчас умрет, упадет тут же, рядом, сердце остановится. У нее больше нет сил. Ноги не слушаются. В глазах все плывет.

— Сигваль! — Оливия бросается к нему, трясет за плечи. Отчаянно. Вся в слезах.

В первое мгновение кажется — он совсем холодный, и…

Он морщится, зажмуривается, вздрагивает в ее руках.

Открывает глаза.

— Лив? — говорит тихо, немного хрипло. — Что ты здесь… Лив? Я уснул, да?

Она обнимает его крепко-крепко, обхватывает. Ее просто трясет.